Курсанты

Ветер

— Лунь, а Лунь, кто у тебя предки то?

— Почем медаль?

Лунь оставался какой-то темной непонятной лошадкой. Особо не с кем не сойдясь и не общаясь. Так и крыша же съехать может, нет? По ТСП зачет был письменный, кое-что я написал сам, где-то подглядел у позади и сбоку сидящих. Рисунок с ядерным взрывом, вернее с распространением всякой лабуды от него, мне Стасян нарисовал. В общем зачет тоже нарисовался. По огневой была стрельба с ПМ, в тире, к этому моменту все уже научились не просто стрелять, но попадать хотя бы в мишень. Сегодня все получили

зачет, по стрельбе из ПМ, остается только АК, но это с выездом на полигон. Вот завтра уже почти последний день, следующий некий резервный, для того что бы кто-то что-то до-сдал.

— Тащ майор, а кто лучше всех стреляет? — спрашивал любопытный Вова Маврин.

Конечно все хотят услышать, что они лучшие. Маврину удалось стать лучшим во взводе, по крайней мере на сегодняшней стрельбе.

— Не ты Маврин, уж поверь.

— Ну я понимаю, что не я, а кто? Интересно же.

— Братья Янусовы. — отвечает «Пулеметыч».

— Э?! — растеряно подвисают многие.

Эти братья Янусовы были косячниками четвертого взвода, постоянными залетчиками. Раскосые братья близнецы из какой-то республики. Которым надо было подсказывать с какой стороны в руки взять метлу. Один Арик, а другой как-то на «У». Мы их называли А-Янус и У-Янус, совершенно не представляя кто есть, кто. В общем одни из самых выдающихся «клоунов», вдруг оказалось лучше всех стреляют.

— Да как так-то?!

— Может потому что у них и так глаз всегда прищурен?

— Гы-гы-гы.

— Так оружие сдать, оружейники оружие на склад.

ПМ укладывают в чемоданы, пересчитывают, убеждаясь, что никто не забыл сдать магазин или целый пистолет и уносят на склад. В тех самых чемоданчиках «а-ля 50-е».

— А можно остальным идти?

— Маврин? Ты чего постоянно выкрикиваешь? Мне кажется такое должен замкомвзвод спрашивать? Или командир отделения. Наряд может тебе попросить выписать?

— Не надо товарищ майор. — просительно проскулил тот.

— Ладно, если отпущу чуть раньше, куда пойдете?

— В курилку! — дружно кричат почти все пихая и затыкая тех, кто предпочел бы иное место.

— Что бы в курилке были, а не шатались по первому корпусу ясно? Если попадетесь кому из руководства…

Тир был в подвале старейшего первого корпуса. Сидим в курилке, крапает мелкий дождик, крайне редко баловавший нас все это время. Но курилка сооружение монументальное, способно вместить несколько взводов, имеет крышу и не от такой непогоды. Я не курю, болтаю с нашими девчонками.

— Фигово будет на полигоне, если дождик усилится.

— Какая разница?

— А ты думаешь мы просто стрелять там будем?

— А что нет?

— Ага щаз! Ползать заставят в войнушку играть. Развлекуха для офицерья. Они кстати и постреляют, а мы по три патрона поди.

— О, летят орлята! — смеется Маврин, смещая фокус восприятия группы на новый объект.

Через первый плац несутся Дождиков и Стасиков, при этом лица имеют весьма испуганные. Ой, не к добру.

— Чего стряслось?

— Это, как его?! — делает страшное

лицо, явно позабыв чего-то Дождик. — Не хватает!

— Чего не хватает-то? Пистолета?! — уточняю я.

— Кху-кху… — подавился Пудов, дымом.

— Нет.

— Вы идиоты что ли так пугать? — спрашивает наша «Бацан», у нее кстати стали отрастать чутка волосы, даже интересной такой стала, привлекательной. Или это от месяца в казарме такое происходит? Вон и Ксюша вроде худее стала?

— Части пистолета, — уточнят Дождик и уже вырвавшийся вздох облегчения превращается в стон.

— Ля-я, какой? — уточняю я.

— Сердечник? — предполагает Стасик, перепутав явно пистолет и пулю. — Нет стоп. Как же он называется?

— Ударник! — Вспомнил наконец Дождик.

— Ударник? Блин, а как эта фигня выглядит?

— Еперный театр, как мы зачет вообще сдали?

Да зачет включал далеко не одну практику, но и всякую теорию, в том числе и особо знание ПМ. Как, как? Списывали конечно!

— Ребята, а может это проверка какая? — с надеждой спрашивает Крюша, блин, она реально стала симпатичнее. Даже как-то не удобно их называть прозвищами.

— Так, взвод, строи… В смысле это, давай, Пудовый, строй нас и бегом в тир, попробуем поискать. — чет я разошелся командовать.

— Надеюсь никто из вас не пошутил? Урою, блин! — наконец откашлялся Серый.

В тире Максимыч, лишь пожимает плечами. Мы обыскиваем каждый сантиметр полутемного помещения. Включили полный свет, но все равно тут темновато.

— Не было бы ударника пистолет бы не стрелял. Значит просрали уже после. — пытаемся рассуждать как сыщики.

— Или? — предполагает Максимыч.

— Или? — заинтересовано смотрим мы на препода.

— Или приемщики сыграли и списали на вас недостачу. — пожимает он опять плечами.

— Как?!

— А чего думаете на складе ничего не пропадает и никогда у прапоров тамошних ничего списать не нужно? Ну или из ваших кто? Это так, вам версии на размышление. Не вздумайте ляпнуть этим прапорам, что я про них такое предположил. Я вам ничего не говорил.

— Тащ, майор, а вы точно не причем?

— Чего?! Ты охренел, Маврин?

— Ну, может проверка это какая или урок на внимательность? — развивает тот Ксюхину мысль. — Так он уже усвоен тащ майор. Все, всё поняли и обосрались, можно отдать обратно. — некоторые явно попадающие под раздачу персонажи истерично хихикают. — Урок усвоен. — в надежде смотрят почти все на «Пулеметыча».

— Нет, я не причем, и это не проверка. Вас или подставили, или вы растяпы реально как-то умудрились потерять ударник. Он же просто так не извлекается. Кто разбирал оружие? Мы же договорились чистить его после обеда? Вспоминайте смотрите если выпал там, где этот умник разбирал. И лучше бы ему признаться и быстро.

— Так пацаны, кто признается, слово даю ничего не будет. — говорит Пудов. — Будем считать, что шутка не удачная. Давайте, ну?

— Да, в натуре, все вот слово даем ничего не будет. — присоединяется Костя.