Курт звереет
Шрифт:
Привет, говорит Курт, меня зовут Курт и мне здорово хочется стать премьер-министром.
Вот как, говорит премьер-министр.Ты много чего решаешь? спрашивает Курт.
Я решаю все на свете, отвечает премьер-министр.
Это приятно? спрашивает Курт.
Приятно, — не то слово, отвечает премьер-министр.
А получаешь ты неплохо?
Неплохо, можешь не беспокоиться.
Так ты покупаешь вещи задешево и продаешь втридорога? спрашивает
Раньше я так не делала, говорит премьер-министр, но это ловко придумано, и я, пожалуй, подумаю об этом.
А как становятся премьер-министрами? спрашивает Курт.
Ты должен помелькать немного в телевизоре и газетах, чтоб народ тебя полюбил, а потом попросить всех проголосовать за тебя на следующих выборах, объясняет премьер-министр.
А долго ждать следующих выборов? интересуется Курт.
Да нет, недолго, говорит премьер-министр. Но должна сразу сказать, что у тебя нет никаких шансов, потому что я рулю на шесть с плюсом и народу только меня и надо.
Так и я такой же, говорит Курт.
Ну, удачи тебе, говорит премьер-министр.
И тебе того же, отвечает Курт, смеясь про себя и пряча телефон в карман. Дело сладится, думает он, а сам едва может дождаться, когда уже начнет все решать. Так, глядишь, он станет самым богатым и самым влиятельным человеком во всей Норвегии, а то и в целом мире.
Он все еще лежит на траве и мечтает о том, как станет премьер-министром, когда из детского сада возвращается Бад. Что-то рановато. Он должен был вернуться через несколько часов, но он тут как тут: расплачивается с шофером и вылезает из такси. У него что-то кислый Так ты покупаешь вещи задешево и продаешь втридорога? спрашивает Курт.
Раньше я так не делала, говорит премьер-министр, но это ловко придумано, и я, пожалуй, подумаю об этом.
А как становятся премьер-министрами? спрашивает Курт.
Ты должен помелькать немного в телевизоре и газетах, чтоб народ тебя полюбил, а потом попросить всех проголосовать за тебя на следующих выборах, объясняет премьер-министр.
А долго ждать следующих выборов? интересуется Курт.
Да нет, недолго, говорит премьер-министр. Но должна сразу сказать, что у тебя нет никаких шансов, потому что я рулю на шесть с плюсом и народу только меня и надо.
Так и я такой же, говорит Курт.
Ну, удачи тебе, говорит премьер-министр.
И тебе того же, отвечает Курт, смеясь про себя и пряча телефон в карман. Дело сладится, думает он, а сам едва может дождаться, когда уже начнет все решать. Так, глядишь, он станет самым богатым и самым влиятельным человеком во всей Норвегии, а то и в целом мире.
Он все еще лежит на траве и мечтает о том, как станет премьер-министром, когда из детского сада возвращается Бад. Что-то рановато. Он должен был вернуться через несколько часов, но он тут как тут: расплачивается с шофером и вылезает из такси. У него что-то кислый вид. Держа в одной руке дрель, а в другой письмо, он понуро направляется к Курту.
Приветик, говорит Курт. Ты не рано?
Меня отправили
Отправили домой? переспрашивает Курт.
Да, плачет Бад.
Ты сделал что-то нехорошее? спрашивает Курт.
Да, ревет Бад.
И что ты сделал? спрашивает Курт.
Но Бад не отвечает.
Ты не хочешь рассказывать? спрашивает Курт.
Лучше не надо, всхлипывает Бад, а по щекам текут слезы.
Курт утешает его, говорит, что все наверняка не так ужасно.
Ты можешь спокойно все мне рассказать, говорит Курт. Обещаю, что не стану сердиться.
Тогда Бад протягивает Курту письмо. Оно от директора детского сада, который пишет, что Бад иссверлил в садике все (и кроссовки воспитательницы в том числе) и очень противно вел себя с детьми и чтобы поэтому он не возвращался в сад, пока не будет твердо уверен, что снова стал хорошим мальчиком.
Хм, хмыкает Курт. Это нескладно. Ты правда вел себя противно?
Не особенно, отвечает Бад. А что ты сделал?
Накупил сластей и ни с кем не поделился. Ты купил много сластей или мало? уточняет Курт.
Я купил на тысячу крон, говорит Бад.
О как, говорит Курт. А потом ты просверлил кроссовки воспитательницы. Разве ты не обещал мне, что не будешь сверлить такие вещи, которые мы с тобой точно сверлить бы не стали? Или ты серьезно думал, что я возьму кроссовки воспитательницы и стану их сверлить?
Про кроссовки я немного сомневался, отвечает Бад.
Понятно, говорит Курт. Похоже, когда человек так мал, как ты, ему нелегко даже понять, что можно сверлить, а что нет.
Ох нелегко, говорит Бад.
Но ты стал снова хорошим мальчиком? спрашивает Курт.
Даже не знаю, вздыхает Бад. А нельзя мне посидеть с тобой дома, пока мы не убедимся твердо-претвердо, что я стал хорошим?
Да, пожалуйста, соглашается Курт. Ты же папин сынуля, да?
Да, говорит Бад и оглядывается по сторонам. А чем мы с тобой займемся? спрашивает он.
И Курт рассказывает Баду, что решил стать премьер-министром, выступать по телевизору и всем на свете командовать. Баду кажется, что идея звучит классно.
Ты что-нибудь знаешь о политике? спрашивает Курт.
Нет, отвечает Бад.
Чего еще ожидать от такого клопа, говорит Курт раздраженно. Но, может быть, ты все равно сможешь мне помочь.
Может быть, говорит Бад.
Ты будешь руководить моей избирательной кампанией, говорит Курт. По-моему, это проще простого. Тебе нужно всего-навсего звонить по разным телеканалам и радиостанциям и говорить, что твой папа будет прекрасным премьер-министром. Ты готов?
С удовольствием, отвечает Бад. А ты думаешь, ты будешь прекрасным премьер-министром?