Куртизанка

Кэррол Сьюзен

– Габриэль?

Она повернулась к Наварре и обнаружила, что он давно держит ее за руку. Его темные глаза с нежностью смотрели на нее.

– Вы такая грустная сегодня, моя прелесть. Скажите, что вас так беспокоит.

К счастью, внимание Наварры отвлекли фанфары герольдов, возвещавшие появление короля Франции. За королем, подобно хвосту кометы, следовала его свита. Было очевидно, что в отличие от Наварры Генрих Валуа вовсе не намерен принимать участие в рыцарских поединках. Он важно шествовал в камзоле из богатого фиолетового бархата, отороченного горностаем, впереди него бежал один из его противных маленьких псов. Он лаял и рычал на каждого,

кто попадался ему на глаза, и это явно доставляло королю большое удовольствие.

Но стоило Валуа приблизиться к палатке Наварры, как его питомец сорвался с поводка, помчался прямо к Мири и радостно заскакал подле девушки, норовя запрыгнуть ей на руки. С восхищенным смехом Мири нагнулась и схватила пса в охапку. Она тихо проговорила ему какие-то ласковые слова на ухо, и пес весь зашелся от собачьего обожания, его хвост вилял из стороны и сторону. Он жадно вылизал Мири всюду, куда только мог дотянуться языком.

Валуа закипел от ярости, губы его превратились в тоненькую ниточку. Когда король Франции навис над ее сестрой, Габриэль поспешила вмешаться. Но Реми был уже там. Криво улыбнувшись Мирибель, Реми отобрал у нее песика и вернул его королю. Когда маленький пес заскулил, требуя вернуть его обратно, король раздраженно передал его пажам, даже не скрывая своей досады.

Мири присела в глубоком реверансе. Реми сумел церемонно поклониться, но его позвоночник казался таким несгибаемым, что Габриэль диву далась, как он вообще не переломился. Король откинул назад гриву своих густых черных волос, отвесил обоим угрюмый поклон и тем демонстративно проигнорировал их.

– Ах, капитан Реми, – воскликнул другой голос. – С возвращением вас из царства мертвых. Наконец-то вы почтили нас своим присутствием.

Приблизившись, Екатерина прошелестела складками своего черного платья по траве. Реми ни словом, ни движением не ответил на ее обращение, не отвесив ей даже самого символического поклона. Точно так же реагировала бы каменная статуя.

– Ну же, мой дорогой капитан. Давайте забудем все прошлые недоразумения между нами. Сегодня мне чрезвычайно приятно принимать столь отмеченного славой героя на нашем празднике. Я предлагаю вам руку дружбы. Позвольте же и мне увидеть хоть какой-то признак вашей собственной доброй воли по отношению ко мне.

Она с улыбкой протянула ему руку. Екатерина была сама любезность, но коварный блеск ее глаз говорил Габриэль, что Темная Королева прекрасно знала, чего будет стоить Реми выказать почитание, пусть и положенное по этикету, женщине, учинившей резню над его соотечественниками. Подбородок Реми задергался, его глубокие карие глаза не могли скрыть ненависти к Темной Королеве. «Он никогда не сделает этого, – думала Габриэль, – даже если это будет стоить ему жизни». Ее сердце сжималось от ужаса при мысли, как Екатерина отреагирует на подобное оскорбление.

Темная Королева все настойчивее протягивала Реми руку. Казалось, собравшиеся вокруг палатки Наварры замерли в предвкушении развязки. Король Франции наблюдал, злорадно улыбаясь.

– Ну же, теперь ваш черед, капитан, – пробормотала Екатерина, подойдя на шаг ближе. – Если вы не принимаете мою дружбу ради вашей собственной пользы, то сделайте это ради вашей дорогой подруги, мадемуазель Шене.

Екатерина улыбнулась и кивнула Габриэль. Она говорила мягко, даже с лаской в голосе, но ее затаенная угроза была явственно слышна. Если Реми не склонится перед Екатериной, он рискует, что ее гнев падет на голову Габриэль. Реми колебался не больше секунды и начал медленно

сгибаться, пока не опустился на колено перед Темной Королевой. Габриэль прикусила губу, чтобы не кинуться к нему, умоляя не жертвовать своей гордостью ради нее. Реми взял руку Екатерины. С посеревшим лицом он прижался губами к кончикам пальцев Темной Королевы. Глубокий вздох удовлетворения пронесся по толпе зрителей. Король Франции открыто рассмеялся, когда гордый Бич, почти не знавший поражения на поле боя, вынужден был унизить себя перед своими врагами.

Реми перенес это стоически, и только в его взгляде отражалась вся глубина его страдания и позора. Габриэль чувствовала, как ее собственные глаза обожгли слезы ярости. В тот момент она ненавидела Екатерину больше, чем когда-либо прежде. Темная Королева продолжала держать Реми коленопреклоненным, и Габриэль не смогла вынести этого дольше.

– Достаточно! – воскликнула она.

Она протиснулась между Екатериной и Реми и схватила капитана за плечо, побуждая встать. Екатерина выгнула брови и насмешливо посмотрела на Габриэль. Ее выходка привлекла множество ошеломленных взглядов, не говоря уже об опешившем Наварре. Габриэль заскрежетала зубами и постаралась исправить ситуацию, обратившись к королеве с холодной улыбкой.

– Прошу прошения, Ваше Величество. Но капитан обещал сопровождать меня сегодня. И мне, естественно, досадно видеть, как он свидетельствует почтение любой другой даме, даже королеве. – Она спокойно выдержала взгляд Екатерины. – Никто никогда не знает, на что можно спровоцировать ревнивую женщину.

– О-го-го, это звучит как вызов, Ваше Величество, – раздался насмешливый голос короля Франции. – Дамы, скрестите шпаги. Я поставлю десять су на свою матушку.

Слова короля вызвали смех, волной прокатившийся по палатке, снимая напряжение у всех, кроме Реми. Даже Екатерина улыбнулась.

– Мы с мадемуазель Шене предпочитаем более утонченную форму поединка. Мы оставим грубую борьбу и грубое оружие вам, господа мужчины. Таким, как наш отважный капитан, который должен испытывать зуд от нетерпения вырваться на арену. Мой дорогой Наварра, – королева повернулась к своему зятю. – Почему же вы не позаботились о доспехах для своего отважного Бича?

– Мой отважный Бич человек серьезный, Ваше Величество, – пожал плечами Наварра. – И не питает никакого интереса к подобным развлечениям.

– К тому же я не рыцарь, – добавил Реми.

– Тогда мы сделаем вас рыцарем по крайней мере, на сегодня, – промурлыкала Екатерина. – Вы будете моим рыцарем. На моей лошади и в моих доспехах.

– Нет! – воскликнула Габриэль, вцепившись Реми и руку. Она облизала губы и постаралась придать игривости своему голосу. – Как это понимать, Ваше Величество? Вы лишите меня моего кавалера? Капитан пришел на турнир смотреть поединки.

– Держитесь за женскую юбку, сударь? – усмехнулся король.

Реми покраснел, но Габриэль предостерегающе сжала его руку. Она испугалась, что он забудет про благоразумие и позволит записать его на поединок. Габриэль заметила взгляды, которыми Екатерина обменивалась с сыном, и это заставило ее еще больше бояться за жизнь Реми.

– Какая жалость, – растягивая слова, снова заговорил король Франции. – А мы рассчитывали увидеть пример знаменитой доблести Бича и ваши навыки владения оружием.

– Мне казалось, Ваше Величество не раз имело возможность видеть это на поле боя, – приторно сладко промурлыкала Габриэль, но тут же пожалела, что напомнила королю о поражении, которое он потерпел от Реми.