Куртизанка
Шрифт:
– Ваш арест был злополучным недоразумением, как я уже объясняла вам в том своем письме, в котором обратилась с предложением работать на меня. Всему причиной была Луиза Лаваль, ее безнравственное поведение, которое повлекло за собой то, что добродетельная женщина вроде вас оказалась замешанной в ее преступлениях.
Екатерина поняла, что эффективнее довода она не сумела бы использовать. Эрмуан закивала и с негодованием убежденного в своей правоте праведника поджала губы.
– Мадемуазель Лаваль действительно опасно порочное существо, так же как и многие из молодого
– Конечно, Арианн добродетельная мудрая женщина, и я хотела бы быть ей другом, – вкрадчиво согласилась Екатерина. – Но до тех пор, пока я не сумею заставить ее доверять мне, я должна опираться на полученную от вас информацию, моя дорогая мадам Пешар. И уверяю вас, я могу быть щедрой к тем, кто служит мне.
– Все, чего я хочу, – нелепая глупышка сцепила руки, и ее глаза заволокли слезы, – это вернуть мой уютный маленький дом, мое доброе имя уважаемой жены профессора университета. Ту жизнь, которую я вела до того, как эта проклятая Лаваль уговорила меня шпионить за Вашим Величеством.
Какая никчемная жалкая жизнь была у этой глупышки, ни для кого не представляло интереса. А сколько умиления! Екатерина с трудом верила, что кому-то хочется вернуть себе подобное существование, но она похлопала Эрмуан по руке.
– Я позабочусь, чтобы все для вас вернулось на свое место, моя дорогая. А теперь расскажите мне все о заседании совета, и что там говорилось об этом человеке, Балафре.
– Ну, там была безумная рыжая мудрая женщина, прибывшая из Ирландии, Катриона О'Хэнлон. Кстати, весьма невоспитанная особа. Она прервала мое выступление (хотя была моя очередь обращаться к совету), чтобы сообщить нам о Балафре и украденной книге, которая и привела его во Францию…
Екатерина быстро поняла, что, однажды дав Эрмуан заговорить, прервать ее уже почти невозможно. Эрмуан оказалась гораздо более красноречивой в изложении своего недовольства поведением других женщин на заседании совете, нежели в рассказе о Балафре. После первых десяти минут Екатерина уже едва следила за нитью повествования. Но Темная Королева услышала все, что ей требовалось.
Пропавшая книга. «Книга теней», сборник легенд и самых темных, таинственных фантазий Дочерей Земли. Екатерина прошагала к окну, изо всех сил заставляй себя сдержать охватившее ее волнение. Если она добьется обладания такой книгой, ей больше не придется никогда и никого опасаться. Ни Бича, ни мятежников гугенотов, ни охотников на ведьм, ни даже самой смерти. Тогда она станет по-настоящему Темной Королевой и ничто и никто не сможет противостоять ей.
Оставалось только заполучить эту книгу в свои руки.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Рассвет едва наползал на крыши домов, ночная тьма только-только начала уступать позиции серому утреннему свету. А Мири уже глубже натянула на лоб капюшон плаща, чтобы скрыть лицо, и поспешно шагнула в пушистый ковер утреннего тумана, устилающего внутренний двор. Не успела она перебежать через двор, как туфельки промокли, и она задрожала,
Темный дом стоял, погруженный в тишину. Никакой паники. Никто с тревогой не выглядывал из окон, никто, обезумев, не выбегал из дверей на ее поиски. Она сумела ускользнуть ото всех: Габриэль, Реми, Бетт и даже бдительного Некроманта.
Она кралась через парк, стараясь ступать как можно тише. Еще несколько шагов, и она окажется за коваными железными воротами. И тогда все. Что «все»? Париж был невероятно большим городом, лабиринтом из бесчисленных улиц и моря крыш. Без сверхъестественного чутья Некроманта Мири понятия не имела, как ей удастся определить, где находится гостиница, в которой разместился Симон.
Ей придется у кого-нибудь спросить дорогу, но город за стеной сада все еще казался крепко спящим. Она слышала только какие-то отдаленные звуки: скрип колес фургона, цокот копыт лошади и… хруст ветки.
Этот резкий звук раздался откуда-то из глубины сада позади нее. Мири замерла, напряженно выпрямилась и прислушалась. Жаворонки щебетали в ветвях вязов, но помимо их радостного пения Мири различила в тишине звуки легкой поступи и едва слышный шелест травы. Эти звуки остались бы незамеченными для многих, но чувства Мири были отточены, как у лисы им барсука.
Она ощутила покалывание в затылке и поняла, что в саду она не одна. Ее кто-то преследовал, и ей показалось, что она знает, кто именно. Развернувшись, она попыталась проникнуть взглядом в завитки тумана, заволакивавшего тропинку.
– Некромант? – недовольно прошептала она.
– Нет, мадемуазель. Это я. – Темная фигура отделилась от кустов.
У Мири резко подпрыгнуло сердце. Она отшатнулась, закрыв рукой рот, чтобы задушить испуганный вскрик, Перед ней из тумана выплыл юноша с гривой густых черных волос, зачесанных назад, с угловатым лицом. Соболиные брови и густые темные ресницы оттеняли зеленые глаза, которые смотрели на нее с голодной алчностью.
– Не бойтесь, мадемуазель. Я не хотел вас пугать. Просто я почти всю ночь не спускал глаз с окон вашем спальни.
Мири едва ли могла счесть подобную информации, успокаивающей. Она задумалась, как ей лучше поступить. Броситься обратно в дом, который оказался уже довольно далеко, или выскочить из ворот в надежде найти какое-нибудь убежище на улице.
– Пожалуйста, не убегайте. – Юноша, видимо, догадался, о чем она думает, и подошел ближе. – Я ждал вас.
– Вы… вы меня ждали? – Мири отступила назад на несколько шагов.
– Всю свою жизнь.
Мири засомневалась, что его жизнь была слишком уж долгой, хотя определить возраст незнакомца ей не удалось.
Несмотря на тщательность в одежде, он больше смахивал на жулика или бродягу, а улыбка, промелькнувшая на его лице, была уж слишком многозначительной. Когда он попытался снова приблизиться к ней, Мири вы ставила вперед руку.
– Стойте. Еще шаг, и я закричу.
Пустая угроза. Поднять по тревоге весь дом, чтобы все узнали о том, что она улизнула от них, меньше всего входило в планы Мири, но странный незнакомец ведь не знал этого.