Кутерьма
Шрифт:
— Шевка в третьем этаже!
Девочки его поблагодарили, посмеялись между собой, как он говорит забавно, и поднялись по лестнице.
А через некоторое время они затопали обратно вниз, возбужденно стрекоча:
— Ничего не понимаю!
— Как это может быть такое? Надо сейчас же сказать Наташе! А классной воспитательнице, Полиночке-то нашей, сказать или нет?
— Какая непонятная история! Главное дело, мы спрашиваем…
Тут стрекотуньи выскочили из подъезда.
— Бон, вон он! Посмотрите!
— Сейчас все выяснится!
Через двор прямо на них шел сам Сева Локтев. Б руке у него болтался битком набитый школьный портфель. Вид у Локтева был почему-то усталый, даже измученный.
Девочки кинулись к нему.
— Локтев! Локтев! Ты больной или ты не больной?
— Почему ты в школу не ходишь?
— Мы пришли узнать, кто тебе уроки…
— А там тетенька одна в вашей квартире говорит…
— Не болен он, не болен, говорит! В школу, говорит, аккуратно каждый день ходит!
Растерявшийся в первый момент Локтев стоял теперь прямой и строгий.
— Зачем вы сюда явились? — спросил он мрачно.
— Так ты болен или здоров?
— Почему эта тетенька говорит…
— Я, конечно, болен! — отрезал Локтев, и девочки замолчали. — Сейчас я ходил в поликлинику. Мне еще долго надо болеть.
— А почему ты с портфелем? — спросила Таня.
— Там очередь, в поликлинике. Чтобы попусту не терять время, я учил уроки.
— Эта тетенька очень удивилась, когда мы спросили, как твое здоровье!
— Да, да, она очень удивилась…
Локтев произнес ледяным тоном:
— Когда все галдят, я с больным горлом не могу вас перекрикивать. А соседка наша ненормальная. Вот!
— Как?! — вскричали девочки. — Ненормальная? Правда?
— А разговаривает, как нормальная…
— По утрам, говорит, ты всегда ходишь в школу.
— Ой, девочки, мы, значит, с ненормальной разговаривали?
— У нее галлюцинации! — объяснил Севка. — Поэтому она и считает, что я хожу в школу.
Таня вытаращила глаза:
— Это чего такое? Галлю… как ты сказал?
— Ну, ей мерещится всякое, — объяснил Севка. — Я, например, стою в кухне или в коридоре. А ей кажется, что это стул. Бывает, даже споткнется об меня.
— У-ужас какой! — Галя прижала ладони к щекам, придерживая локтем портфель.
— Как же ты не боишься с ней в одной квартире? — спросила Таня.
Севка скромно потупил взор:
— А чего бояться? Она ведь тихопомешанная. А если вдруг начнет буйствовать, я позвоню по телефону в «Скорую помощь».
Таня затрясла головой.
— Нет, нет! Я бы пропала со страху! Девочки, я больше
Девочки засмеялись. Потом Лена сказала серьезно:
— Нет, правда, это страшно — в одной квартире с сумасшедшей. Локтев, так ты уроки учишь? А у кого узнаешь?
— Мне один мальчик приносит. Не из нашего класса. Он заходит в конце уроков в наш класс и у кого-нибудь спрашивает, что задано. Бы не беспокойтесь. Скажите в школе, что я еще, наверно, долго буду болеть. А может быть… завтра-послезавтра выздоровлю.
— А что с тобой такое?
— Невыясненная пневмония желудка, — секунду подумав, изрек Севка. — Под вопросом еще. Но вообще это серьезно.
— Пневмония — это, кажется, воспаление легких, — сказала Галя. — Да, точно, воспаление легких. У меня младший братишка пневмонией болел.
— Разные бывают пневмонии, — сказал Севка.
— Да ведь у него еще и под вопросом, — сказала Таня. — Смотри, как он похудел.
— Вы… сами ко мне пришли или… вас кто-нибудь послал?
— Наташа нас послала. Не Чубукова, конечно, и не Наташа Коган, а Сергеева Наташа. Она боится, что ты отстанешь и снизишь успеваемость в отряде.
— Постараюсь не отстать. До свиданья.
Девочки смотрели на Севку с жалостью.
— Ой, Локтев, ну как ты не боишься идти домой? — воскликнула Таня. — А вдруг она примет тебя за кого-то чужого и выгонит из дому?
— А вдруг ей вообще померещится, что ты крокодил, и она тебя палкой? — добавила Галя.
— Ничего со мной не случится. Приветик!
— Все-таки эта психованная тетенька, видно, на него повлияла, — задумчиво сказала Лена, оглядываясь на подъезд, в котором скрылся Локтев. — Никогда не замечала, чтобы Локтев говорил «приветик». Это скорей Ревунов: «салютик» или «приветик» да «гадом буду»…
Даже не пообедав, девочки побежали к Наташе Сергеевой домой и взволнованно поведали ей, как ужасно обстоят дела у Севы Локтева: он болен желудочной пневмонией под вопросом, а в квартире у него помешанная соседка!
На другой день Наташа об этом рассказала классной воспитательнице. Полина Александровна решила посетить Локтева и все выяснить. Но она опоздала. К концу занятий ее вызвал к себе директор и сам ей о многом рассказал.
Накануне, под вечер, во дворе, где жил пятиклассник Локтев, произошло событие, которое потребовало вмешательства не только школы, но и врачей, и милиции.
Просьба выступить на дружинном сборе не слишком обрадовала Севкиного отца, Анатолия Прохоровича.