Кутгар
Шрифт:
Огненно-зеленые строчки импульсов, роем врывавшиеся через трещину в куполе, заметались, а потом и вовсе исчезли. Я осторожно, почти прижимаясь щекой к раскаленному пластику, выглянул наружу. Один из истребителей был уничтожен, и ближайший ко мне вихрь плотоядно пожирал его останки. Другой метался в небе, уворачиваясь от пяти преследователей. Он пытался огрызаться, но лазерные импульсы не причиняли вихрям вреда. Напротив, вихри с удовольствием поглощали их, пополняя тем самым свой запас энергии.
Вторая часть вражеского плана, похоже, терпела крах. Едва я подумал об этом, как Контроль яростно въехал по моим почкам. Вскрикнув, я обернулся.
Когда я выбрался наружу, неприятельская эскадра уже достигла города. Я видел ее через естество Люнхирефа. Рой крохотных, едва различимых черточек. Они приближались, чтобы умертвить меня. Чувствуя прилив сил, обычный для меня в мгновенья опасности, я решил дать тумаитам показательный урок воздушного боя.
Повинуясь моей воле, время замедлило бег. Мгновения не мельтешили более, а ступали грозно и размеренно, словно шаги замирающего метронома. Времени было тяжело, оно отчаянно сопротивлялось, сдавливая меня тугими объятиями. Я разрывал эти спирали, но они туже о туже оплетали меня, отчего мои движения немного замедлились. Я походил на большого усталого тюленя, плененного путами водорослей. Разрывая энергетическими щупальцами липкую паутину, я сконцентрировал волю и взвился в воздух. Позади выстраивалась в цепочку моя эскадрилья — шесть вихрей. Их переполнял благородный азарт, их сферовидные тела буквально расплескивали энергию. Замыкал шествие подоспевший Люнхиреф.
Врагов было двенадцать — шесть пар, действующих двумя эшелонами. Впереди шли ударные звенья, снабженные психотропными излучателями, за ними — группа прикрытия.
Первый удар я нанес самостоятельно. Мне хотелось осмотреться и испробовать свои силы. Я зашел сверху и атаковал ближайшего ко мне истребителя, который едва скользил по черному покрывалу неба. Сблизившись почти в упор, так, что можно было рассмотреть в иллюминаторах застывшие во временном коллапсе лица астронавтов, я обрушил на него дезинтегрирующую волну. Сверкнула оранжевая вспышка, и в боевых порядках тумаитов появилась первая пробоина.
И тут же я ощутил ответный удар. Истребители засекли меня и пустили в ход психотропные излучатели. Меня спасло лишь то обстоятельство, что я действовал на грани вне времени. Парализующие волю волны врывались в мою суть, но не могли овладеть ею. Это походило на дуэль учителя-бретера с десятком неповоротливых учеников. Множество жал грозили со всех сторон, но они были слишком медлительны, чтобы достать меня. Но длительный поединок опасен даже для великого воина. Тем более, что истребители открыли огонь и из лазеров. Ослепительные стрелы медленно, прорываясь сквозь тенета вне времени, приближались ко мне. Я оказался в центре диковинной паутины, малейшее прикосновение к которой влекло серьезное увечье, а то и смерть. Это было завораживающе красивое зрелище, напитанное магнетизмом, подобным тому, что испытывает факир, глядя в глаза оцепеневшей кобры. Опасное развлечение!
Подстегнутый сверхсутью, я преодолел охватившее было меня наваждение и тут же сместил плоскости, почти одновременно отпустив время… Через миг я уже был далеко, а за моей спиной расцветали огненные гроздья разрывов.
Упустив
Прежде чем тумаиты сумели разобраться, что представляют собой их новые враги, они лишились еще двух истребителей. Один, разрушенный энергетической волной, рухнул на купола, раздробив темноту внизу ослепительной вспышкой. Второму повезло еще меньше. Он наткнулся на самого могучего вихря, который не замедлил расправиться с лакомой добычей, поступив примерно как питон, глотающий кролика. Разверзлась огромная золотистая пасть, и истребитель бесследно канул в ней.
А дальше началась потеха. Удалившись на приличное расстояние, я наблюдал за тем, как огоньки истребителей суматошно мечутся по небу, преследуемые пылающими болидами. Тумаиты отбивались — отчаянно, но без малейшей надежды на успех. Вихри не представляли собой материи, которая поддается воздействию лазерного импульса, и не обладали той степенью сознания, чтобы стать уязвимыми для психотропных лучей. Образно говоря, игра велась в одни ворота.
Так продолжалось до тех пор, пока к тумаитам не прибыло подкрепление. Это был катер чуть больших размеров, чем истребители, с двумя цилиндрообразными надстройками. Вихри устремились к нему с азартом гончих, меняющих зайца на медведя. Вихри не подозревали, что этот корабль был их смертью. Очевидно, он был снабжен устройствами, дезинтегрирующими энергию. Моему взору предстало грустное зрелище. Три огромных огненных сгустка, атаковавшие корабль, один за другим лопнули, подобно мыльным пузырям, расшвыряв во все стороны мириады огненных блесток. Уцелевшие попытались броситься в бегство, но катер достал и их, расцветив небо тремя новыми всполохами.
Мое воинство было уничтожено. Лишь Люнхиреф, незамеченный из-за своей небольшой энергетической мощности, ухитрился уцелеть. Он покинул поле боя и искал спасения на поверхности планеты. Я ощущал ужас, охвативший созданное мною существо. Тем временем катер, исполнив свою миссию, неторопливо развернулся и удалился, оставив меня один на один с потрепанной эскадрой истребителей.
Это был очевидный вызов, и я принял его. Девять против одного? Что ж, мне доводилось драться и в куда более невыгодных условиях. Я был быстрее, а мощь моя — несоизмеримо выше. Сместив плоскости, я вернулся на прежнее место. Подобно хищной птице, я врезался в стаю истребителей и швырнул одну за другой три дезинтегрирующие волны. Я исторгал их всем своим естеством, отчетливо ощущая грандиозность мощи, исходящей от меня.
Впечатление было такое, будто истребители попали в метеорный поток. Невидимые обычным глазом градины энергии пронзали оболочку, раздирали стабилизирующие плоскости, вызывали детонацию лазерных боеприпасов. Небо разобрали огненные вспышки — три, а потом и четвертая. Еще одна расцвела на земле, в лесных зарослях, куда рухнул поврежденный истребитель.
Катастрофа смутила врагов, но ненадолго. Уцелевшая четверка истребителей разбилась на пары и принялась охотиться за мной. Это был великолепный бой, наверно, лучший в моей жизни. Я рвал время, смещал плоскости, взвивался в высотные слои атмосферы и резко пикировал. Я играл с врагами, таская их за собой на невидимых нитях.