Кузнечик
Шрифт:
– Тогда почему бы тебе не попробовать это сделать? Давай, действуй. Как будто ты на это способен… Без меня у тебя ничего бы не было.
– А если б у тебя не было меня, то у тебя не было бы работы.
– Я и в одиночку отлично справился бы.
– Дурачок, просто убийствами денег не заработаешь. Ты хотя бы знаешь, как все это устроено? – Иваниси указывает на Цикаду пальцем. – Сначала я получаю от кого-то запрос, потом веду переговоры, затем провожу предварительное расследование. Самая важная часть работы – это подготовка. Когда собираешься выпрыгнуть из тоннеля, сначала посмотри себе под ноги.
– Как говорил Джек Криспин.
– Вот именно.
Цикада
– Слушай, я все хотел спросить: что за музыку играл этот засранец? Панк? Фри-джаз? – Цикада неплохо знает большинство старых рок-групп, но никогда в жизни не слышал о Джеке Криспине. Иногда он размышляет о том, существовал ли Джек Криспин на самом деле или Иваниси его выдумал.
– Криспин был первым, кто написал, что не хочет жить так, будто он уже умер. Все остальные исполнители просто украли у него эту идею. И он также был первым рок-музыкантом в истории, кто бросил в публику медиатор от своей гитары.
– А это не он, случайно, открыл электричество и изобрел телефон?
– Есть такая вероятность.
– Хорош чушь пороть.
– Так или иначе, наша работа требует расследований. Почему бы тебе просто не попытаться убить кого-нибудь, основываясь исключительно на той информации, которую тебе предоставит клиент? Ты сразу же попадешь под подозрение, и тебя схватят за покушение на убийство. Вот почему нужно уделять много внимания таким вещам, как время и место. Выяснить про цель все, что возможно. И я все это делаю.
– Цель. Вовсе не обязательно употреблять такие слова, чтобы показаться крутым, – лицо Цикады мрачнеет, он натянуто улыбается и прищелкивает языком. – Они – жертвы. Просто жертвы. А никакие не «цели».
В комнату с улицы врывается раскатистый голос из громкоговорителя. Это пламенная речь одного из кандидатов на предстоящих выборах в палату представителей. Трудно понять, что именно он говорит, но понятно, что оратор призывает поддержать свою кандидатуру. Когда Иваниси его слышит, угрюмое выражение его лица светлеет и он тут же заводит разговор о политике:
– Ты собираешься голосовать за правящую партию?
– Я не хожу на выборы.
– Да тебе вообще известно, через что пришлось пройти нашим предкам в далеком прошлом, чтобы у тебя было право голоса?! Сколько им для этого пришлось потрудиться?! – мгновенно заводится Иваниси; через его сжатые зубы вылетают капельки слюны.
– Плевать я на это хотел. Давай мне мои деньги.
Иваниси не отвечает. Вместо этого он поворачивается к своему компьютеру и принимается печатать.
Цикада оглядывает комнату. Прошло три месяца с тех пор, как он последний раз приходил сюда. На белых стенах нет никакого декора или украшений. Никаких шкафов и книжных полок.
– Не привез мне никаких хороших закусок из Мито? – спрашивает Иваниси, не отрываясь от клавиатуры.
– Иди к черту.
– Мог хотя бы натто [11] мне привезти. Не догадался, да?
– Послушай-ка, – Цикада в раздражении поднимается с места, – я ездил туда по работе. И, как бы тебе это повежливей сказать, я пришел в чей-то дом посреди ночи и убил всю семью, так что это была довольно серьезная работа. Все равно что попросить грузчика перенести что-нибудь тяжелое из квартиры на верхнем этаже небоскреба, в котором нет лифта. К тому же в такое время суток все магазины все равно были закрыты. Мне было негде провести ночь, так что я просидел все это время в манга-кафе [12]
11
Натто («хранящиеся бобы») – традиционная японская еда, произведенная из сброженных соевых бобов. Особенно популярна на завтрак. Обладает специфическим запахом и сладко-соленым вкусом с горчинкой, а также липкой, тягучей консистенцией.
12
Манга-кафе – кафе в Японии, где можно почитать мангу – «японские комиксы». Посетитель платит за время пребывания, то есть примерно от 300 до 500 иен за час. В большинстве случаев также предоставляется доступ в интернет, как в интернет-кафе, – и наоборот, в интернет-кафе часто стоят книжные полки с мангой, поэтому в Японии эти два понятия взаимозаменяемы.
– Манга-кафе? – в голосе Иваниси появляются резкие нотки. – Ты ведь не показал им свое удостоверение личности?
– Показал, но не мое. Ты в курсе, что Мито – это не так уж далеко от Токио; так что если так мечтаешь о натто, то поезжай туда сам и купи все, что тебе захочется.
Цикада садится обратно на диван и прикрывает глаза. Ему нужно успокоиться. Ему хочется еще поразмышлять о французском мальчике из фильма. Худой, в потрепанной одежде, каждое утро разносящий газеты и постоянно твердящий о том, как он хочет быть свободным. «Я не такой, как он», – говорит себе Цикада. Его внезапно охватывает слабость, и он чувствует, что вот-вот уснет. Вместо этого чуть наклоняется вперед, упирается локтями в колени и, поддерживая подбородок ладонью, собирается на некоторое время отключиться.
Цикада уже почти задремал, как вдруг слышит глухой звук. Открыв глаза, он видит на полу – чуть левее его ноги – конверт. Открытый конверт с высыпавшимися из него наличными.
– Почему бы тебе, например, не дать мне его в руки, как положено? – Цикада встает на ноги и поднимает конверт. Проверяет его содержимое. Он не пересчитывает банкноты, но замечает, что их три пачки. – Знаешь, я тут подумал, что три миллиона иен за убийство такого количества людей – не очень справедливая сумма.
– Ты считаешь, что это слишком много, и тебе неловко?
– Я тебя убью, гад! – выплевывает в ответ Цикада.
Иваниси хихикает.
– Нельзя шутить, когда говоришь об убийствах людей.
– Говорю тебе, три миллиона – это недостаточно.
– Если у тебя какие-то проблемы, я найду кого-нибудь другого, чтобы он выполнял заказы. Найдется немало отморозков, которые будут рады убить кого-нибудь за сотню тысяч.
– Любому, кто готов пойти на такое, ты не сможешь доверять. Вот почему тебе нужен я.
– Не хочу больше этого слышать. Ты можешь жить на это целый год. – Иваниси берет со стола ушную палочку и принимается ковырять ею в ухе.
– И, кстати, ты мог бы по крайней мере предложить мне чаю или чего-нибудь еще, это не так уж сложно, – ворчит Цикада.
Он был уверен, что Иваниси в ответ на это огрызнется, но тот неожиданно отправляется на кухню и возвращается с чашкой, которую вручает Цикаде.
– Если черный чай тебя устроит, то угощайся. Другого у меня все равно нет.
Цикада бормочет слова благодарности и делает глоток. Затем дует в чашку, и по поверхности чая идет мелкая рябь.
– Наверное, было сложно заварить чай так слабо.