Квадратное колесо фортуны
Шрифт:
Мама с жалостью посмотрела на него и предложила:
— Давай твой букет спрячем.
Да-да, — торопливо ответил он, пытаясь собрать мысли, раскатившиеся словно ртутные шарики из разбитого градусника и отравляющие своими ядовитыми парами всех окружающих. — Это тебе, мама!
— Как мило, — скривилась Тамара Антоновна. Заботливый ты мой! Считай, что версия принята.
Сергей столбом стоял посреди прихожей и не понимал, что сейчас надо предпринять. Самой удачной показалась ему мысль немедленно сбежать из дома, поскольку разбираться с Юлей в данный момент
— Ну, что теперь? — довольно агрессивно поинтересовалась она у багрового Сергея.
— Цветочки тебе, — прошипел он, как гремучая змея, для полного сходства позвякивая связкой ключей.
— Ой, спасибо! — расцвела Юлька. — А что у тебя с лицом?
— Не за что. Не от меня, от поклонника. А с лицом у меня полный порядок, как и с совестью, в отличие от некоторых!
— Ты опять? — поникла она. — Ну что за бред?
— Красивый такой бред, в упаковочке. Может, хоть имя кавалера скажешь, чтобы я тоже знал, кому спасибо сказать?
— Откуда я знаю! Может, это твоей маме принесли. Или ты сам купил, чтобы поскандалить!
Какая изумительная логика. Действительно! Если мужчина покупает цветы, то исключительно с целью поскандалить! А для чего же еще? Нет, это не мои цветы. Зачем я буду дарить тебе цветы, если у тебя уже есть даритель? Я экономный. Сейчас мы их в вазочку поставим, не пропадать же добру.
— Рехнулся совсем, — пробормотала Юля. — ! Могли адресом ошибиться. Нет у меня никого!
— Давай прочитаем открыточку, — со злобным ехидством предложил муж.
— Какую еще открыточку? — Юлька сердито сбросила сапожки и гордо продефилировала мимо злосчастного букета.
— Нет уж, — ухватил ее за локоть Сергей, явственно ощущающий интенсивный рост рогов в области темечка. — Не надо уходить от ответа. Давай почитаем вместе. Сядем и хором зачтем, кто ж это нам такие презентики делает.
Сергей медленно, но верно впадал в бешенство: столько лет искал свой идеал, а теперь цепляется рогами за косяк. Как он посмеивался над теми друзьями, кто неумело и неудачно выбрал свою вторую половину! Казалось, все так просто: надо только взвесить и продумать каждую мелочь, и будешь жить долго и счастливо. Теория, как обычно, разошлась с практикой.
Юлька резко развернулась и с ожесточением разорвала целлофан. Открытка вылетела и упала к ее ногам. Сергей резво схватил ее, словно боялся, что жена сию секунду, как герой-разведчик, сжует эту шифровку, дабы скрыть имя связного. Никаких попыток уничтожить компромат она не делала, а лишь, вытянув шею, щурилась, пытаясь прочитать текст.
— Люблю. Целую. Уже соскучился. Твой М., — продекламировал Сергей, заикаясь от возмущения.
— Может, это тебе? — неуверенно сказала Юля, чувствуя, как почва уходит у нее из-под ног.
Конечно, мне: «Уже соскучился». Я часто хожу в гей-клуб, поэтому у меня много поклонников. И я привык получать от них цветы.
От бешенства у него дрожали не только колени, но и локти. И вообще, во всем организме бродил электрический ток, вызывавший попеременное подергивание конечностей, век, губ и даже копчика. Юля выглядела совершенно подавленной.
— А мама? — с последней надеждой выдавила она.
— Не трогай маму. У нее в данный момент нет ни одного действующего кавалера.
— Почему ты так легко скидываешь ее со счетов. Твоя мама очень даже еще…
— Не приплетай к этой грязной истории мою мать. Я жду объяснений.
— Ну я не знаю! — тоскливо выкрикнула Юлька. — Похоже на чью-то дурацкую шутку. Это точно не твои цветы?
— Нет, я еще не поменял ориентацию, но уже близок к этому. Может, мне сменить пол, стать твоей близкой подружкой, и тогда ты мне все расскажешь. Как там у вас принято делиться? Небось сравниваешь в тесном девичьем кругу меня с этим… этим… — Сергей запнулся, подавившись нецензурным словом.
— Дай сюда. — Она вырвала у него из рук открытку и, шевеля губами, почти по слогам прочитала каждое слово.
— Может быть не «целУю», а «цЕлую»? Тогда «твой М.» — «твой маньяк»? — пробормотала она. — Давай в милицию заявим. Я боюсь. Мне никто не должен присылать цветы, ни у кого нет этого адреса, у меня нет никаких кавалеров!
Хватит, — оборвал ее Сергей. — Хочешь, чтобы надо мной потешались в отделении? Не дождешься. Достаточно того, что твои подружки перехихикиваются за моей спиной!
— Что ты выдумываешь? Зачем ты меня оскорбляешь? Да, я не знаю, как это объяснить, но это не мне! Не мне! — Юлька разрыдалась и убежала в ванную.
«Конечно, а что ей еще остается делать? — подумал Сергей. — Обернуть все так, словно это я ее обидел. Какая грязь! Что делать-то?»
Из комнаты выглянула мама:
— Вы что, ругаетесь?
— Нет, мам. Просто разговариваем.
— Ну-ну. — Тамара Антоновна, шлепая тапками, пошла в кухню.
Юлька ужинать не вышла. Просидев целый час в ванной, она ушла в комнату и заползла под одеяло. Сергей лег в гостиной. Он ворочался до пяти утра, мучаясь от обилия обрывочных и невнятных мыслей, перемежаемых картинами воображаемых Юлькиных измен. Наскоро выпив кофе, он уехал на работу. Машин в такую рань еще не было, светофоры сочувственно подмигивали ему желтыми глазами и печально смотрели вслед.
Придя в офис, он долго барабанил в двери, разбудил перепуганного охранника, вежливо поздоровался и, как ни в чем не бывало, прошел в свой кабинет. Охранник даже позвонил в службу точного времени, чтобы убедиться, что его часы идут правильно.
Юлька проснулась совершенно разбитая, с тяжелой гудящей головой, и немедленно вспомнила события минувшего дня. Ей тут же захотелось заснуть снова, чтобы очнуться, лишь когда весь этот бред разъяснится. Никаких вариантов, кроме того, что это какая-то крупномасштабная акция против нее лично, у загнанной в угол Юльки не было. Поразмыслив, она допустила даже то, что Сергей или его нынешняя пассия таким образом хотят от нее избавиться.