Квантовый волшебник
Шрифт:
– Я хотел бы расширить свои права доступа, – сказал он. Официант кивнул, но Белизариус коснулся его руки. – Не в стандартном смысле. Я имел в виду права доступа, не обозначенные в прейскуранте.
– Безусловно, сэр.
Официант вышел, закрывая дверь. Через некоторое время освещение стало немного желтее. Электромагнитные излучения, давившие на магнитосомы Белизариуса, прекратились.
– Ну, теперь-то тебе никто не нужен, – сказал Уильям, разрезая ростбиф. – Ты теперь все время так на широкую ногу живешь?
– По большей части,
– Еще бы, – с горечью сказал Уильям.
– Я сюда прилетел, чтобы попросить твоей помощи.
– От меня уже никому толку нет. Беру небольшие подработки, чтобы оплачивать отсидку.
Ростбиф с хреном показались Белизариусу слишком горькими. Он принялся подбирать слова.
– Мне жаль, Уилл, что ты болен.
Уильям с ожесточением отрезал ростбиф и отправил кусок в рот.
– Я планирую большое дело, – сказал Белизариус. – Большее, чем что-либо, за что я до сих пор брался.
– И что?
– Ты мне нужен, в моей команде.
– Я не просил тебя делать подарок Кейт и об этом тебя тоже не просил, – сказал Уильям, махнув ножом в сторону еды. – Мне не нужны подачки из жалости.
– Это не жалость. Мне нужен хороший специалист.
– Значит, теперь я для тебя хорош, а десять лет назад не был?
Сочная еда, лежащая на тарелках, окончательно потеряла свою привлекательность для Белизариуса.
– А еще мне нужен человек, готовый участвовать в деле, из которого он может не выйти живым, – сказал он.
Уильям замер.
– Ладно, я уже и так на дорожке в один конец, – ответил он. – Так что не вижу, как эта твоя работа мне теперь поможет.
Белизариус положил вилку и нож по сторонам от тарелки, идеально параллельно.
– Возможно, тебе и не придется насладиться своей долей, но это сделает Кейт. И, если честно, ты действительно хочешь умереть здесь? У тебя еще есть время. А у меня – мошенничество высшей пробы, как раз по тебе.
Уильям отодвинул тарелку.
– Похоже, у меня особо и выбора нет. Либо работать на тебя, либо последние дни своей жизни заживо гнить в Диккенсе.
– У тебя есть выбор, Уилл, – сказал Белизариус, медленно отодвигая тарелку. – Я выплатил тело долга и проценты по твоему приговору. Если тебе нужны карманные деньги или что-то побольше, скажи. Это за счет казино, поскольку я тебе должен. Хочешь заняться чем-то другим? Как пожелаешь. Я в курсе, что твоя болезнь неизлечима. Тебе решать, что ты станешь делать дальше. Но если ты хочешь поучаствовать в большом деле, у меня оно есть.
– И каков гонорар?
– Семизначный, во франках.
Уильям закашлялся. Потом взял бокал с вином и допил его залпом.
– Что ты нарыл?
Белизариус коснулся планшета, и в воздухе между ними появилась голограмма. Цены за воздух, жилье и еду в Альгамбре, стоимость обучения, вступительные взносы за поступление на работу в торговых монополиях и Банках.
– Примерно за пятнадцать тысяч франков Кейт окончит хорошую школу и получит стартовую
– Черт подери, ты крут, Белизариус.
– Уилл, я даю тебе шанс сыграть по-крупному.
– А почему это дорога в один конец? В твоей схеме нужен козел отпущения?
– Это худший из вариантов козла отпущения, какой ты только можешь себе представить, – ответил Белизариус, не глядя в глаза Уильяму.
– Бандиты? Банки? Ты решил по Банку ударить, что ли?
– Хуже.
Уильям протянул руку, взял бутылку и отхлебнул из горла. Посмотрел перед собой невидящим взглядом.
– Черт, – наконец сказал он. И улыбнулся. – Если тебе нужен козел отпущения, по совместительству – мошенник, у тебя, похоже, не было выбора? Я сделаю это, но мне нужна доля. Полторы ставки.
– Я и так семизначную сумму предложил!
– Значит, полторы от семизначной суммы, – ответил Уильям, допивая бутылку. – Если это хуже, чем гангстеры, то и я заслуживаю больше, чем тот, кто рискует просто в тюрягу попасть.
– Я дам тебе полуторный гонорар, но не питай иллюзий. Если дело пойдет насмарку, то, скорее всего, все погибнут.
Уильям откинулся на спинку кресла. На его лице были тошнота и энтузиазм одновременно.
– Знаешь, насчет хрена ты был прав, – сказал он.
12
Подземный город Альгамбра, сердце экономики Англо-Испанских владений в системе эпсилона Индейца, был прекрасен. Аллеи ухоженных деревьев затеняли тротуары из прессованного реголита. Здания из плексигласа стояли на паутине из углеродных нанотрубок. Университетский городок поражал глаз изяществом изгибов, воздушных мостиков и веранд. Даже огромные сады и те были подвешены над городом. Внешние грани плексигласа имели особую форму, отражая мягкий солнечный свет на радуги, которыми была украшена земля. Университет Альгамбры примостился у каменистой западной стены города. Странное место, чтобы искать здесь Куклу.
Несмотря на все то, что он говорил Кассандре, Белизариус все-таки считал, что ему повезло родиться среди Homo quantus. Есть места куда хуже. В системе эпсилона Индейца родиться в Альгамбре или Сагенее было все равно что выиграть в лотерею. Остальные населенные миры системы представляли собой орбитальные рудники, на которых работали принудительно, за долги. А родиться женщиной в какой-нибудь из фундаменталистских сект Белизариусу тоже не хотелось бы.
И любой бы вздрогнул от одной мысли о возможности родиться среди Homo eridanus, народа, называющего себя Племенем Дворняг. Они жили в водных глубинах инопланетного океана, под давлением, которое раздавило бы любого обычного человека, отрезанные от человечества и родного дома, запертые в ловушке несовершенной генетики, страдающие от психических патологий и извращенных инстинктов.