Квентин Тарантино: Интервью
Шрифт:
ДЖ. Л: Просто я была в красных шортах, красно-белом топике и сандалиях.
КТ: И выглядела как все! Народ даже не поворачивал головы в ее сторону. Если ее и узнавали, то думали, что ходили с ней в одну школу.
ДЖ. Л: Ну, вот если бы я была одета, как сейчас, тогда бы…
КТ: Тогда бы ты оторвалась! Сейчас ты отпадная шмара. Я тут в футболке просто отдыхаю рядом с тобой.
ДЖ. Л: У Квентина крутое шмотье.
КТ: А ты плохо смотришься, да? Ой, коза. Ладно…
ДЖ. Л: Квентин, пора бы уже официанту появиться с нашими
МЮ: А у меня есть вопрос.
КТ: Сейчас, сейчас, я еще не закончил свой рассказ. Так вот, и я со всеми своими продвинутыми поклонниками, и Джордж со своими отбросами…
ДЖ. Л: Ой!
КТ: …и Джульетт, просто как помойка…
ДЖ. Л: Ну, ну, ну.
КТ: …так вот, все мы выглядели как Бобби Шерман на фоне Чича Марина! Чич — самый охуенно известный парень на всей этой ебаной планете Земля! Я думал, нас затопчут из-за него! Мы зашли перекусить в «Дейри куинн», и тут началось… выстроилась очередь — водители грузовиков…
ДЖ. Л: Маленькие дети, видевшие «Короля-льва».
КТ: Да-да, точно! Все орут: «Эй, Чич, пусти колечко! Чич! Мистер Марин, можно ваш автограф? Чич, а где Чонг?» Он самый известный парень в Америке!
МЮ: А что люди воображают о Голливуде? Что означает голливудский миф?
КТ: Я не знаю. По мне, это проблема маркетинговых исследований и руководства, там все всё знают о том, что думает народ. Я знаю только то, что я думаю.
ДЖ. Л: Надо об этом самих людей спросить.
КТ: Когда я иду в кино, я знаю, что хочу посмотреть, и готов поспорить, что все люди так же. Я не знаю, существуют ли вообще голливудские мифы. Мне гораздо интересней что-нибудь вроде телеканала «Е!». Основная его задача — демистифицировать знаменитостей и заставить людей думать, что они такие же обыкновенные люди, а никакие не идолы.
МЮ: А это не то же самое, что в прежние времена делали звезды, занимаясь в передачах какими-нибудь домашними делами, — как Джоан Кроуфорд со своими детьми читали когда-то по радио «Ночь перед Рождеством»? Что-то вроде глубоко опосредованной реальности.
ДЖ. Л: Согласна. Думаю, что с развитием медиа…
КТ: Нет, можно, я перебью? Две секунды всего. Я думаю, как раз все наоборот. Потому что вы просто собираете знаменитостей со всей планеты и пытаетесь представить дело так, будто они ваши соседи. А в прежние времена звезды были как боги. Никто не отождествлял себя с Джоан Кроуфорд или Кларком Гейблом — им поклонялись. Что сейчас повально происходит в Гонконге. Кинозвезды в Гонконге — как звезды тридцатых—сороковых годов, они — боги. В некотором роде они, так же как и звезды тех времен, не реальные люди, они существуют только на экране.
ДЖ. Л: Я думаю, канал «Е!» — это обожествление кинозвезд образца девяностых годов. Обыкновенное обожествляется, типа: «Смотри, она ест руками картошку фри!» Или как в некоторых статьях: «Она кладет ногу на ногу, смотрит
КТ: Это удивительно, потому что, читая собственные интервью, я просто дурею и становлюсь крайне мнительным. Двадцать статей талдычат о том, как я быстро говорю и размахиваю при этом руками, и я начинаю задумываться: «Ох, может быть, не надо говорить так быстро? Может быть, мне следует причесываться? Может, не надо так размахивать руками?» Я — дегенерат, придурок…
МЮ: Не надо — не меняйся.
КТ: Никому не вынести такого рода самоосознание — ни с того ни с сего вдруг начинаешь бояться самого себя. И становишься таким осмотрительным, что приходишь куда-нибудь на фотосессию, как на бой: «Нет, нет, нет, я не собираюсь ложиться в эту лужу крови и сниматься на фоне этой кирпичной стены! И не думайте снимать меня с лезвием бритвы в губах или булавками на бровях! Вы должны снять меня, как Шерон Стоун. Я хочу, чтобы все было красиво!»
ДЖ. Л ( кладет ногу на ногу, смотрит в потолок, вздыхает и опускает голову на руку): Ох, как это мне знакомо. Иногда просто непонятно, как можно сделать напряженную роль и не спятить. Что меня больше всего запаривает — так это то, что тебе просто надо быть естественной и одновременно трясти головой, как бесноватая в фильме «Изгоняющий дьявола».
КТ: А сколько сейчас всяких шуточек насчет того, как я воспитал Джона Траволту в отношении выбора ролей! Ну а он научил меня правильно позировать на фотосессиях.
МЮ: Хорошо. Следующий вопрос: Джо Эстерхаз — почему?
ДЖ. Л: А кто этот Джо Эстерхаз?
КТ: Это сценарист. Он ругал меня несколько раз. Точно не знаю сколько, но…
ДЖ. Л: Я ему ноги переломаю за тебя.
КТ: …в одной телепередаче, которую я не видел, он минут десять из двадцати говорил о том, как пишутся настоящие сценарии и какой он авантажный сценарист, а я при этом… просто придурок какой-то.
МЮ: Но он написал сценарии «Шлюхи», «Основного инстинкта» и «Шоу-гелз»…
ДЖ. Л: Бог мой! И он смеет говорить что-то о тебе?! Да на это можно даже не отвечать!
КТ: По правде говоря, мне понравились «Шоу-гелз». Я подумываю о написании статьи в «Филм коммент» в защиту этой картины.
МЮ: А что тебе так понравилось?
КТ: Я могу точно сказать, что мне понравилось. Джо Эстерхаз тут абсолютно ни при чем. Я думаю, его сделала звездой Шерон Стоун, она действительно великолепна в «Основном инстинкте». А «Шоу-гелз» — без дураков великий фильм: первое за последние двадцать лет честное крупнобюджетное эксплойтейшн-муви от мейджор-студии.