Kyvern?tis

Грохт Александр

Лезвие — технически разработано для ликвидации легких и средних мехов противника, лишая его разведки, нанося удары по узлам контроля, связи и так далее — короче, диверсант. Вот только в жертву скорости за сто километров в час и установке прыжковых двигателей были принесены броня и вооружение. Такую боевую машину можно было уничтожить при удаче тремя-четырьмя МРАП или даже несколькими хорошо оборудованными джипами. Его двенадцатимиллиметровая броня плохо держала даже попадания 14.5 мм снарядов из тяжелых пулеметов. А вооружение представляло собой четыре гигаватных лазера, у роботов это проходило

по категории средний лазер. Неплохо для ударов в спину другим мехам или для атаки на штабные машины отлично жжет БТР, МРАП и джипы. Не годится даже против не самых тяжелых и устаревших танков. В общем, странная разработка — но все же на каких-то складах завалявшаяся, а сейчас еще и внезапно крайне опасная — со своими прыжковыми движками они легко доберутся до турелей, и уничтожат их.

Проблемой было то, что обозначенное на радаре как легкая техника — оказалось аж восьмью БТР с навесными ПТУР и 37-мм автопушками, а отнюдь не легкими джипами, как я надеялся. В— общем, так себе из меня стратег пока что. Но работаем по плану, вот только роботов придется не оттягивать из боя, а наоборот, подтянуть в город, как бы мне не хотелось обратного. Иначе вражеские мехи уничтожат и расчёты тяжелого оружия, и турели.

Тем временем четверка роботов не пыталась особо ускорится, так и двигаясь метрах в двухстах перед своей пехотой. Один из моих людей поднял руку, привлекая мое внимание.

— Шеф, а может подложим им каку, а? Я точно знаю, где есть слабое место у Химеры, приводящее к детонации реакторного модуля. А они так близко к своим идут, ну грех не воспользоваться.

— Окей, слушаю.

— Видите, у них верхний кусок торса как бы нависает над поворотным блоком, который у людей это тазовая область? Вот прямо самый уголок-выступ — это в действительности почти край реактора. Нужно просто вбить нашими рельсами его внутрь, и тогда — Кааабум! Пехота просто не успеет отойти из зоны поражения, и ее накроет взрывом.

— Принято, сейчас попытаюсь. Есть у меня подозрение, что больше пару тройки выстрелов мне сделать не дадут.

Наши роботы отошли еще ближе к стенам, а противник все еще размеренно приближался. Прицелы турелей удалось в ручном режиме сфокусировать на указанной точке корпуса Химеры, и с расстояния в восемь сотен метров мои пушки ударили первым залпом.

Серебристые шары снарядов пересекли расстояние между стволами орудий и роботом менее ем за секунду, и сокрушительно ударили прямо в ядро реактора, вызвав неконтролируемую термоядерную реакцию. Ударная волна и пламя от взрыва, как и планировалось, накрыла ближайших пехотинцев, уничтожив на месте почти сотню человек.

В тот момент, когда я активировал турели, державшиеся за пехотой и роботами три БТР резко ускорились, выходя на дистанцию в пятьсот метров, и синхронно выпустили по четыре ПТУРа, целясь в гаусс-установки. Столетней давности система противоракетной обороны попыталась перехватить ракеты, но шансов на это было мало. Четыре из двенадцати ракет удалось сбить или отклонить, но и оставшихся более чем хватило. Кумулятивные боеголовки прожгли броню, а следующие за ними ракеты разрушили тонкую электронику. М-да, даже два залпа сделать не дали. Осталось четыре турели.

С

другой стороны, насколько я знаю, у таких БТР пусковые установки не перезаряжаемые, так что у них остались только четыре ракеты, по одной на каждую пушку. Этого не хватит длдя уничтожения всех орудий, так что скорее всего будут атакованы одна или две турели. Надо бы этого избежать, вот только как? Похоже, пора отправить наших двух мехов на перехват по изначальному плану. Восемь ПТУР и три слабеньких средних робота им вряд ли навредят всерьез, да и число мехов противника я сейчас поуменьшу.

Активирую последнюю тройку гаусс-пушек, наведя их предварительно на Лезвие, идущее самым дальним. С учетом его бумажной брони, в целом можно бить куда угодно. Но для гарантии — попробую поразить гироскоп.

Глухо стукают рельсотроны, и удары их снарядов просто пробивают навылет слабенького робота. В прямом смысле — три снаряда вылетели из спины Лезвия, врезавшись в солдат за ним и убив там еще с десяток человек. Робот даже не завертелся волчком, он просто упал на землю как кукла, которой обрезали веревочки. Обломки тонкой механики гироскопа усеяли все на расстоянии пары десятков метров от спины робота, явственно продемонстрировав его слабость даже в сравнении с устаревшей Химерой.

Оставшийся на ходу мехи противника попытались ретироваться. Вот только предоставлять им такой шанс я не планировал, так что второе Лезвие разделило судьбу первого, получил строенный выстрел в спину и, кувырнувшись через голову, застыл, растянувшись на земле. Пилот Химеры принялся вилять вправо и влево, пытаясь уклонится от захвата системами наведения. Может, в какой-то другой ситуации это и сработало бы, но навороченный компьютер Первых запросто просчитал его траекторию и выдал мне точку прицеливания. Залп, и пушки уходят в перезарядку. А Химера, получив в целом не смертельный урон в виде вышедшей из строя ноги, внезапно расцветает огненным цветком активированных двигателей катапульты, и пилот вместе с головой робота улетает на струях огня реактивных ракет, оставляя нам неплохой трофей на будущее.

Как я и предполагал, два БТР тут же попытались выдвинуться на рубеж открытия огня, вот только и Гилдор с Ченом не спали. Выпустить боекомплект успел только первый БТР, из его ракет две перехватила система ПВО, ну и оставшиеся две успешно разнесли свою цель. Второй БТР вспух огненным шаром под сконцентрированным огнем двух средних роботов, внезапно оказавшихся королями поля боя — у них просто кончились противники, совершившие одну единственную тактическую ошибку, слишком рано выдвинувшие мехов в атаку.

А оставшаяся без прикрытия противотанковых средств пехота оказалась в сложной ситуации. Их единственным шансом был сейчас прорыв в город, потому что отступить в поля им не дадут почти перезаряженные турели и два меха. А вот прорваться в город вполне можно, пожертвовав оставшейся техникой. Похоже, что Юрий, командир армии вторжения, пришел ровно к тем же выводам — взревев двигателями, оставшиеся четыре бронемашины ринулись к роботам, стреляя из всего что у них было. Туда же устремились дымные шлейфы с десятка, наверное, переносных противотанковых ракетных установок, которые несли пехотинцы.