Л 4

Малыгин Владимир

На автомате разобрал постель, как раздевался и как под одеяло нырнул в голове уже не отложилось. Помню только наслаждение того момента, когда голова коснулась подушки. Хорошо-то как! А дальше тишина…

И не мешало мне ни солнце за окном, ни шум во дворе, ни рёв самолётных моторов на аэродроме — день-то рабочий в самом разгаре…

И всё равно ведь разбудили после обеда, так и не дали выспаться! Проснулся от сильного стука в дверь. Поднялся с тяжёлой, словно после похмелья, головой. Сел на диване, помотал головой, приходя в себя.

Крикнул: — Сейчас!

То есть хотел крикнуть, но в

горле пересохло, поэтому не крик получился, а сип какой-то. Но на удивление меня каким-то образом всё равно услышали. Барабанная дробь по двери сразу же прекратилась. Наконец-то!

Натянул брюки, сапоги на голую ногу… Встал кое-как, выпрямился со скрипом. Накинул китель и протопал к двери, сосредотачиваясь на ходу и стараясь не промахнуться рукой мимо замка.

Конечно, кто ещё кроме Игоря может меня здесь разбудить? И в этот раз пришлось моему товарищу и компаньону прерывать мой заслуженный отдых по весьма уважительной причине. Отчёт мой письменный оттуда потребовали. Ещё и многозначительно так при этих словах куда-то вверх и в сторону пальцем ткнул. Понятно, кому потребовался. Не зря я телефон отключил. Ну ещё бы! Наверняка, так бы ещё раньше меня подняли бы. И дела никому нет до моих проблем, до моей усталости. И ведь придётся делать, никуда не денешься…

Ну а потом, когда умылся да за стол уселся, да перо в руку взял, когда большая часть затребованного начальством отчёта на бумагу легла, да когда в голове постепенно прояснилось, задумался… Задумался, да и добавил в конце отчёта свои предложения, свои совсем недавно пришедшие в голову мысли. По поводу грузовых перевозок и ещё одни, самые последние. Посмотрел я на сибирские просторы, на огромное количество рек и озёр, и пришла мне в голову ещё одна мысль. Золото-то тоже не в пустыне моют… Вода рядом с ним обязательно должна быть. Так зачем же столько времени на доставку металла с приисков терять? Доставить по железной дороге туда пару летающих лодок и все проблемы с перевозками сами собой отпадут…

Единственное, так это постарался своим мыслям на бумаге более или менее удобоваримую форму придать. В смысле чтобы попонятнее вышло, попроще…

В коридор вышел, высмотрел посыльного, что за отчётом прибыл, передал ему конверт под роспись и… Нет, не отправился досыпать, какой уж теперь сон, а к Игорю в кабинет пошёл. Нужно же и перед ним отчитаться. Те меканья по дороге от самолёта до дивана нормальным рассказом не назовёшь, спать мне тогда очень уж хотелось, глаза сами собой закрывались. Вот сейчас и буду исправляться.

Ну а потом, после моего подробного рассказа, прошлись вдвоём по мастерским, раздали ценные указания инженерам и механикам — нужно же крепления трубок переделывать, да и подкачивающие насосы придётся дополнительно на стенде погонять. Убедиться, что у меня в полёте произошёл единичный такой отказ…

К Остроумовым я в этот вечер не попал. Похоже, мой отчёт, и даже не отчёт, а та самая приписка под основным текстом потребовала моего личного объяснения. Вот и пришлось ехать сначала к Батюшину, выкладывать свои соображения, доказывать их целесообразность… Да и доказывать ему вообще-то ничего и не пришлось — перспективы открываются значительные и не понять этого невозможно! Так время и пролетело. Поздно уже для визита стало.

И

с утра не получилось съездить — сразу же после завтрака пришли очередные срочные распоряжения. Нет, моё личное присутствие нигде не требовалось, а даже как бы и наоборот, требовалось срочно готовиться к обратному перелёту. Так и улетел, не повидавшись и словом не перемолвившись. Хорошо ещё, что экипаж здесь же в ангаре ночевал, не пришлось людей в срочном порядке собирать. Сразу же в воздух поднялись, как только тот же самый чиновник со своими людьми приехал.

На одном из промежуточных аэродромов разговорились с ним, в этот раз как бы попроще было, что ли… Ну а почему бы и нет? Сколько уже времени мы с ним вместе одну работу делаем… От него и узнал о дальнейшей судьбе своего крайнего предложения:

— Слишком уж хлопотное дело получается, Сергей Викторович. Это же сколько денег сразу потребуется? А людей? Где столько людей взять?

— Да ничего не хлопотное, — удивился такому объяснению. — Всё то же самое. И люди будут работать те же, что и сейчас в Иркутске работают. Им же всё равно, какие самолёты обслуживать! А деньги… Разве сейчас ваши весьма продолжительные поездки по приискам, да ещё и в составе охраны дешевле обходятся? А времени всё это сколько занимает? Опять же возвращаться обратно, да ещё и с таким грузом, весьма опасно. Лихих людишек в тайге хватает.

— Тут вы правы, хватает в тайге всякого сброда. Ну да Бог убережёт. А вот с другим ошибаетесь. Охрана-то у меня казённая. А, значит, ничего она и не стоит.

— А время? Моё предложение сколько времени и сил вам бы сэкономило?

— Ну, не знаю, не знаю. Но есть что-то этакое в вашем предложении. Но, как вы понимаете, решать не мы с вами будем…

На этом разговор и закончился, и больше я к своему предложению не возвращался. А зачем? Всё и так понятно. А в Иркутске удалось встретиться со Второвым и уже в разговоре с ним вновь коснуться этой темы. Промышленник задумался, а потом и попенял мне:

— Нужно было с этим предложением ко мне сразу обращаться. А теперь и не знаю, как быть. Даже если мы с вами сами решимся на подобное, то в случае какой-либо неудачи на нас же всех собак и повесят. А ведь предложение ваше действительно хорошее. Это же насколько проще и быстрее бы было на летающей лодке золото вывозить. Насчёт безопасности вопрос несколько спорный. Спорный, спорный, не спорьте, — и Второв засмеялся от получившегося каламбура. — Стрельнет какой-нибудь варнак из леса, и куда вы на своей лодке денетесь? И сами пропадёте, и груз потеряете.

— А разве с казачьими конвоями подобного не происходит?

— Очень редко. Опасаются — всё-таки конвои из местных набираются. За всё время существования приисков подобные случаи нападения по пальцам одной руки пересчитать можно. Да и то, нападают всё пришлые, что из-за кордона приходят.

— А в моём случае, значит, обязательно стрелять будут все, кому не лень?

— Ну, право слово, зачем же из крайности в крайность бросаться и пытаться меня на слове ловить? Дело же не в том, что кто-нибудь может выстрелить и попасть. А в том, что ответственность в случае чего, не обязательно подобного, а вообще, ляжет в таком разе на нас с вами. А с конвоем и охраной мы остаёмся в стороне…