Л.Е.С. Пробуждение

Хорс Игорь

Я стоял, молча слушал его тираду.

Как можно это принять? Я что, в сказку попал? В том смысле, что в какой-то волшебный лес? То есть это не будущее, как они пытаются меня все тут убедить, а вообще другая реальность! Альтернативная! Параллельная!

И ведь я почти поверил им! И эти галлюцинации с Системой — тоже часть этой фэнтези-сказки!

Из сумрачных размышлений меня вывел Митька.

— Я понимаю, что тебе трудно в это поверить.

— Откуда тебе это понимать? — ответил я. — Ты же не жил в том времени, моем.

— И очень хорошо, что

не жил! — удивил меня Митька. — Я не понимаю, как вы там жили! Кошмар какой-то! Как паразиты жили, вот и довели! Мне даже кажется, что это сам Лес устроил эту Вспышку, чтобы избавиться от таких…

Он не договорил, махнул рукой. Мол, о чем тут спорить. Повернулся, чтобы идти дальше. Но потом резко обернулся.

— Давай, я тебе кое-что покажу! Нет, ты посмотри!

Я вздохнул, пожал плечами.

— Ну?

Митька отошел от меня к тоненькому плотному растению с жесткими острыми ветками почти без листьев высотой метра два.

— Вот это, — показал он пальцем, — шарокол.

— Не понимаю, что здесь от шара?

— А вот смотри! — Митька встал боком к кусту, сорвал какую-то сухую травинку, как прут для удочки, размахнулся и ударил по этому странному кусту. Еще раз, еще хлестал, как саблей махал. И тут случилось нечто неожиданное, я даже отскочил, хотя стоял от Митьки метрах в трех. Куст, как живой, на эти удары все же среагировал — молниеносно с сухим хлопком распушился, будто взорвался, превратившись в шар с торчащими во все стороны острыми шипами.

— Подойди, — сказал он, — потрогай!

Я медленно подошел, сделал, как он просил.

Шипы на самом деле очень острые. Я чуть коснулся — и капля крови выступила на пальце.

— Ого! — искренне удивился я. — Я такого не видел раньше!

— Ты не видел, а Никифор обо всем этом знает! Ну, знал. И уважал Лес в том числе и за это! Я читал ботанику, как он меня учил, и знаю, что в твое время, до вспышки, таких растений не было.

— Понятно, это мутация какая-то. Но для чего это свойство растению? — поинтересовался я, зажав уколотый палец.

— Насколько я понимаю, это и защита, и способ питания, — сказал Митька.

— Я понимаю про защиту — от этих колючек на самом деле отскочишь. Мало не покажется. Но питание?

Митька, входя во вкус в роли учителя, снисходительно усмехнулся. Ответ его был не то чтобы неожиданным.

— Потому что это растение — хищник! — сказал он. — На эти колючки запросто попадают мелкие животные, грызуны, насекомые. Если присмотреться, то можно увидеть, что между колючих веток, есть мягкие, а они как раз для того, чтобы высасывать кровь из пробитых колючками ран.

Не скрываю, меня это поразило. Не так чтобы прямо «вау!», но удивило, да.

— И много у вас таких вот растений-хищников? — спросил я.

— Да знаешь, хватает! — ответил Митька. — Ты узнаешь скоро о них. Только лучше, конечно, когда не на своей шкуре, а вот так: примером со стороны.

— Согласен. Не очень-то приятно, наверное.

— Вот именно! — Митька поднял указательный палец вверх. — Их много, они все разные, их все лучше узнать

у кого-то, такого как я, например.

— Хорошо, Митька. Я буду хорошим учеником, честно. Я жить люблю, привык, нравится. Ну, я же хомо сапиенс, а это такая тварь, которая ко всему привыкает, к любым условиям приспособится! Так что, думаю, что и к вашему безумному миру я тоже смогу привыкнуть. Дай только срок. Не все сразу.

— Вот и отлично! — Митька шагнул вперед меня, раздвинул ветки другого, безобидного куста, показал. — А, собственно, мы пришли!

— Чего? — не понял я, подошел к нему, посмотрел через плечо. — Как пришли? Уже?

За кустом в нескольких метрах был обрыв и начиналась вода — широкий водоем, судя по стоячей воде это озеро или пруд. Я вспомнил карту — точно пруд. А рядом с ним как раз и должен находиться Город Мутантов, как старик назвал его.

— Я спущусь к пруду, — сказал я. — Интересно увидеть Город Мутантов издалека.

И отодвинул Митьку, чтобы выйти к берегу.

Митька пытался схватить за плечо, но я вырвался, будто что-то у меня внутри вспыхнуло — я хотел, просто жаждал, увидеть другую цивилизацию этого мира.

— Я бы не советовал к берегу спускаться, — сказал Митька, но как будто не очень-то уговаривал.

Только потом я понял о своей опрометчивости. Но было поздно. Почти.

Я раздвинул кусты, спрыгнул на песчаный берег. До пруда метра три-четыре. Я подошел к краю — пруд раскинулся передо мной во всем своем размере: влево уходил куда-то вдаль за полуостров и терялся в дымке, справа берег огибал плавной дугой и упирался в углу в крепостную стену. Ну, почти. От меня до стены разделяло примерно полкилометра воды, но я четко видел, что стены выше, чем у отшельников. А самое главное, что они не были деревянными. Они были бетонными.

А кто только что говорил, что и железо, и бетон в этом мире сгнили?

Слишком далеко, чтобы разглядеть какие-то подробности. Но я увидел главное — эта раса жила намного, нет, вообще по-другому, не как отшельники. И это зрелище и предвкушение встречи с новыми людьми отупили мое внимание.

Первое, что я почувствовал, это какое-то движение на моих лодыжках. Кто-то ползал по ногам. Я отвлекся от созерцания большого пространства, о котором соскучился за последние пару дней, и опустил голову. Медленно, но неотвратимо, мою ногу обнимало, и не из праздного любопытства, какое-то щупальце. Я пригляделся — это был корень дерева. Что? Такое возможно? Чтобы корни деревьев так двигались, да еще и что-то хватали?

Я, дурак, наблюдал за этим действием будто со стороны. Видимо, потому что просто не верил своим глазам. Когда же я решил, что, ну, хорош, дернул ногой, чтобы уйти из этого — еще одного — странного места Леса, случилось страшное. Этот корень-щупалец схватил меня за лодыжку и не отпускал. Даже наоборот, он, захватив мою ногу, стал втягиваться обратно в землю. То есть, он меня решил утащить под землю!

Я сначала крикнул Митьке:

— Это что еще такое?

Митька, гад, стоял на берегу и просто наблюдал.