Лабиринт для Слепого
Шрифт:
– И вы что, продаете им первоклассные вещи?
– Нет, – улыбнулся Прищепов, – второсортные Вес равно эти «новые русские» в искусстве ничего не смыслят Вот раньше были специалисты! Они когда-то скупили столько хороших картин, что можно только позавидовать.
– И что, эти картины остались здесь?
– Какое там здесь! Все лучшее и самое дорогое ушло за границу.
– Наверное, не без вашей помощи?
– О, да, – не стал скрывать Прищепов, – здесь я постарался.
– Неужели сейчас нет ничего толкового?
– Попадаются,
Глеб последовал его примеру. Правда, он давно заметил двух длинноногих красоток, которые бросали на него и Прищепова изучающие взгляды.
– Вам они нравятся? – полюбопытствовал Прищепов.
– Вон та брюнетка – ничего.
– А я не люблю брюнеток, – Прищепов пошловато хихикнул, – и блондинок тоже не люблю.
– А что это были за люди, если не секрет, что вчера так сильно к вам пристали? – поинтересовался Глеб и заметил, как дрогнули пальцы собеседника, как его лицо побледнело.
– Скорее всего, они меня с кем-то спутали.
– Думаете, спутали?
– Во всяком случае, я их не знаю – Если вам этот разговор неприятен, давайте не будем его продолжать.
– Да, лучше о них забыть. Сволочи! Испортили вечер. Все было так хорошо, пришлось убегать…
– Так все же, кто они?
– Ну я же вам сказал, понятия не имею! Абсолютно незнакомые. Представились сотрудниками ФСБ, а кто они на самом деле, мне не известно.
– А чего они от вас хотели?
– Мне не известно, – повторил Прищепов с абсолютно непроницаемым лицом.
«Да, врать ты умеешь», – отметил Глеб, поднимая бокал с легким золотистым вином.
– Я как бы ваш должник, Федор.
– Да бросьте вы! Какие долги? – сказал Глеб, и в этот момент спиной почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд.
Он медленно обернулся. Мужчина, сидевший через два столика от них, опустил глаза, извлекая сигарету из портсигара.
«Ну вот, началось! – подумал Глеб. – Что ж, я готов к любой встрече».
Прищепов тоже поднял бокал.
– За вас, Федор. За вашу силу и ловкость!
– Лучше выпить за удачу.
– А она вам сопутствует? – лукаво улыбнулся Прищепов.
– Иногда сопутствует, если я внимателен и осторожен.
– Да-да, осторожность нужна в любом деле.
– Я тоже так считаю, – кивнул Глеб и, чокнувшись, сделал маленький глоток ароматного вина.
И вновь почувствовал на себе пристальный взгляд.
Но сейчас на него смотрел кто-то сбоку. Глеб, повернув голову, успел перехватить этот взгляд: широкоплечий мужчина с двухдневной щетиной на лице не успел отвести глаза.
Глава 12
Как всегда, почувствовав опасность, Глеб Сиверов внутренне собрался. Все его мышцы напряглись.
Но внешне это никак не проявилось. На его лице была рассеянная улыбка, он вполуха слушал Альберта Прищепова, в чем-то с ним соглашался, задавал малозначащие вопросы.
Меценат охотно и с удовольствием разглагольствовал о своих делах. Глеба даже немного поразила откровенность, с которой тот посвящал его в свои довольно рискованные операции, называя фамилии дипломатов, через которых переправляет на Запад произведения русского искусства. Попутно Прищепов предлагал Глебу то один, то другой вариант предстоящей сделки.
– Да-да, – машинально отвечал Глеб, – ваше предложение, Альберт Николаевич, довольно толковое. Но я хотел бы пару дней еще подумать.
– Да о чем здесь думать?! Если вы хотите вложить деньги, то это следует делать как можно скорее. Иначе вы можете упустить выгоду.
– Я понимаю вас. Упущенная выгода – вещь досадная и непоправимая. Но два дня, на мой взгляд, ничего не решат.
– Что ж, как знаете. Смотрите… – развязно махнув рукой, проговорил меценат. – Каждому свое, как хотите.
– Извините меня, – Глеб отложил в сторону салфетку, которой промокнул губы, и поднялся из-за стола. – Я совсем запамятовал, у меня назначена встреча.
А с вами, Альберт Николаевич, мы увидимся завтра. Конечно, если вы не против.
– Да что вы! Я с удовольствием, – сказал Прищепов и, подняв свой бокал и подмигнув Глебу, осушил его до дна. – Завтра все будет по-другому, – многозначительно добавил он.
– Да-да, я тоже так считаю. До завтра многое прояснится.
Глеб и Прищепов пожали друг другу руки.
И Глеб ощутил в своей сильной ладони вялую и влажную руку мецената.
Отвернувшись, Глеб Сиверов брезгливо поморщился.
"Какая же ты сволочь! Какой же ты подонок, Прищепов! А еще изображаешь из себя высокодуховного человека, мнишь себя покровителем изящных искусств…
Ладно, с тобой я разберусь", – подумал Глеб, быстро направляясь к выходу.
В гардеробе он взял свой плащ и по привычке незаметно и внимательно огляделся.
В зеркале он заметил, как двое мужчин покинули зал и, застыв в дверях, словно прикуривая, наблюдают за ним.
"Ну что ж, голубчики, – подумал Глеб, – сейчас я попытаюсь разобраться с вами. Это очень важно. А после наших недолгих разборок – надеюсь, они будут таковыми – у вас пропадет желание следить за мной.
И еще я должен узнать, кто же вас направил? На кого вы работаете".
Мужчины, следившие за Глебом Сиверовым, были рослые, широкоплечие, с толстыми бычьими шеями.
У одного из них Глеб заметил помятые уши, и по ним определил, что тот занимался профессиональным спортом, скорее всего, борьбой.