Лабиринт II

– А затем Мэри-Бэт заплакала, уткнувшись в грудь возлюбленному, с которым никогда больше не увидится… – вздохнул лорд Салтимор, дочитывая последние строчки книги. На мгновение он прикрыл глаза и отложил роман на тумбочку неподалеку от кресла. – Никогда не понимал, чем тебе так нравятся эти слезливые романы.

Хим Салтимор перевел взгляд на юношу, лежащего на кровати, и почти минуту молча наблюдал за тем, как тот спит.

Амроуз Салтимор, старший сын лорда вот уже почти полтора года не покидал свою

Поднявшись с кресла, он подошел к постели и проверил капельницу с голубоватой жидкостью. После чего коснулся рукой изуродованной щеки сына. Раньше Амроуз был красивым, и дамы жаждали внимания молодого и ещё холостого сына лорда. Вот только все это в прошлом.

– Ничего… мы найдем способ привести тебя в норму, – мягко произнес мужчина.

В этот момент Амроуз резко открыл свои глаза, уставившись в потолок горящим голубым огнем взглядом, а губы беззвучно зашевелились, произнося слова на неизвестном языке. Когда это случилось впервые, лорд Салтимор на миг обрел надежду, что его сын станет таким, как прежде. Но та очень быстро улетучилась.

Ровно в полдень он открывал глаза и бормотал что-то себе под нос, не то молитву, не то заклинание. Со стороны это выглядело жутко, но лорд уже привык.

Тихий стук в дверь прервал размышления лорда.

– Что? – спросил он.

Дверь отворилась, и в комнату вошел слуга.

– Лорд, к вам пришла леди Вайлет Кроу в сопровождении ещё одной дамы. Она не представилась.

– Хорошо, передай, я сейчас спущусь.

Слуга поклонился и покинул комнату.

Салтимор ещё пару мгновений смотрел на сына, который был тут, но одновременно где-то далеко, в совершенно иных пластах реальности. Но что хуже, лорд знал, что произошедшее с Амроузом – только его вина.

– Лорд Салтимор, очень рада с вами познакомиться, – улыбнулась молодая и довольно симпатичная девушка, пришедшая в сопровождении Вайлет Кроу. Она поднялась с кресла и сделала приветственный реверанс. – Я Кристина Мур.

На мгновение лорд задумался, пытаясь вспомнить, кто она такая, но затем вспомнил, что та была невестой покойного Ричарда Блейка.

Лорд Салтимор по всем законам придворного этикета поцеловал даме руку, после чего почти полностью потерял к ней интерес. Его в первую очередь интересовало, что скажет леди Кроу.

– Как все прошло?

– Как и планировали, – улыбнулась Кроу. – Виктор Торн предстал перед судом и в данный момент уже находится в Брокен Хилс.

– Я была просто великолепна, – заявила Кристина. – Даже слезу пустила, когда рассказывала, как этот гадкий человек преследовал нас и подло выстрелил в Ричарда.

Кристина ещё не вышла из образа и даже сейчас изобразила всю горесть утраты. Хотя, по мнению лорда Салтимора, который любил театр, эта дама слишком переигрывала.

– Прошу прощения, милая, не могли бы вы оставить нас с госпожой Кроу наедине, – попросил лорд. Девушка была очень удивлена подобному и на мгновение округлила глаза, после чего вопросительно взглянула на другую даму. Лицо

– Я… – она хотела возразить, но взгляд лорда показался ей чересчур жестким и колючим, отчего пришлось отступить. – Хорошо…

– Как меня раздражает эта сучка, – фыркнула Кроу, когда они остались наедине с лордом. – Но стоит отдать ей должное, своего она не упустит.

– Что ей пообещала? – поинтересовался лорд Салтимор, доставая бутылку из бара и наполняя содержимым два бокала.

– Много чего, – поморщилась собеседница.

– Мне непонятно лишь одно – почему она решила предать своего жениха.

– А сам как думаешь?

– Он нашел другую.

– Ага, – усмехнулась Кроу, принимая бокал из рук мужчины. – Трахал её вот уже почти полгода, а Кристина делала вид, что не замечает этой интрижки. Их будущая свадьба уже была под большим вопросом.

– Нет никого опаснее обиженной женщины, – усмехнулся лорд.

– Очень верное замечание, – кивнула Кроу.

– Значит, все прошло хорошо?

– Более чем. Но как по мне, все это слишком… сложно.

– Возможно, – не стал отрицать мужчина. – Но нам не стоит слишком привлекать к себе внимание. Тойри и Куппер уже давно раздумывают над тем, что мы с нашими экспериментами заходим слишком далеко. А ещё этот ублюдок Блейк… Он всегда считал, что все входы в Лабиринт должны быть забетонированы. Теперь же ему будет не до Лабиринта.

– Думаешь, что он попытается избавиться от Торна в стенах Брокен Хилс?

– Вне всякого сомнения. Я бы попытался. И нам это даже на руку.

– Ох, уж эти ваши внутренние «игры», – картинно вздохнула Вайлет. – Никогда их не понимала.

– А тебе и не требуется. Я уже поговорил со Строссом, он не станет вмешиваться. Если Блейк захочет устроить Торну персональное Инферно, то пусть. Будем считать это наказанием пареньку за излишнее упрямство. У него был вариант покинуть Харкон, но он решил остаться.

– И все же я считаю, что это перебор, – не согласилась она. – Уж не личное ли это дело?

– Намекаешь на то, что я виню Торна в случившемся с Амроузом?

– Это не я сказала.

– Перестань, – поморщился лорд. – Если бы я правда винил Торна, он бы уже давно покоился в земле. Или того хуже. Нет, Амроуз переоценил свои силы, а я… я слишком сильно на него давил. Но не буду отрицать, что не слишком расстроюсь из-за смерти этого парня.

– А вот меня больше интересует, встретился ли Виктор со своим дядей перед смертью…

За дверью, ведущей из камеры, оказался вовсе не коридор, а огромное открытое пространство, посреди которого находился жуткий лес из кошмара. Деревья, состоящие из плоти и костей, стволы которых были усеяны агонизирующими человеческими лицами. И все это освещала кровавая луна.

– Правда, милое место? – улыбнулся Нуорр, и жестом пригласил меня туда.

«Милое»? Я бы выразился иначе. И не проживи я в Лабиринте полгода, то, скорее всего, от увиденного меня бы вывернуло наизнанку.