Лабиринт искажений
Шрифт:
— Извини, Александр Владимирович, — Ткачёв взял горсть снега и протёр лицо. — Но тут такое закрутилось… Короче, в городе не банда уголовников, а вполне себе небольшой отрядик спецов-террористов из-за кордона. И руководит этим отрядом очень умный и хитрый Главарь под личиной кого-то из наших.
— Каких наших?! — не понял Поплутин, падая задом в снег. — И зачем в Зареченске террористы?
— Взрывать тут всё нахрен! — вспылил Ткачёв. — А то вы тут хорошо живёте.
— Да объясни всё толком, не горячись, — майор забыл
— Объясню чуть позже. Есть мнение, что Главарь — это один из руководителей ГУВД. Или другого ведомства. Он постоянно в курсе нашего расследования. Вот этот, — полковник махнул на лестницу, — который от тебя удирал, уже не жилец. Тем более и пистолет потерял. Но с ним пофиг. А вот Лохматого жалко. Мужик явно не при делах, но если о нём узнают, то убьют. Чуешь, как Главарь следы заметает? Спешит. Действует второпях. А на оружии, — Ткачёв кивнул на карман Поплутина, — отпечатки явно есть.
— Как думаешь, беглец вернётся за оружием?
— Если разум потеряет, то придёт. Видишь, народ уже вставать начал. А мужик, копающийся в снегу, внимание точно привлечёт. Посади-ка, ты, Румянцева вон на том чердаке с биноклем. Пусть сутки посидит.
— А почему не Нодию?
— Беглец непростой. А Румянцев говорил, что служил в морской пехоте. Кстати, ты давно его знаешь?
Поплутин поморщился.
— Андрей Викторович, половина ГУВД из новеньких.
— Понял. Потом расскажешь. Давай по квартирам торцевым пройдёмся, вдруг кто беглеца рассмотрел.
Они поднялись по лесенке и увидели паутину дорожек окутывающих дома. Под зажигающимся светом в окнах дорожки было хорошо видно.
— Вон там он ушёл, — Ткачёв показал на тропинку в снегу, уходящую вдаль под окнами первого этажа дома, стоящего слева от них. — Пять минут быстрым шагом и тебя не видно. А потом под деревьями и на восточную окраину. Ладно, — он вздохнул с сожалением, — пойдём по квартирам.
Опрос жильцов ничего не дал. Да, в трех квартирах проходящего мужчину видели мельком, но описать внешность детально никто не смог.
Опера вернулись к Уазику и застали спящего сержанта. Ткачёв устал и не выговаривал патрульному своё неудовольствие. Ему хотелось спать, да пустой желудок болезненно напоминал голодными спазмами.
— Александр Владимирович, давай со следователем потом поговорим. Утром обсудим наши планы, и поговорим. А сейчас отвези меня к булочной…
Добравшись до дома, Ткачёв кинул полено в печку, наскоро перекусил и упал на диван, сбросив пальто и ботинки. И уже засыпал, как его толкнули в плечо и над ухом раздался шёпот Хмеля:
— Полковник, не спите. У нас ещё много дел.
Ткачёв открыл глаза и зажмурился от света лампы.
— Какого чёрта?..
— Не ругайтесь, Андрей Викторович. Я тоже не спал.
Агент грузно опустился в кресло, кинув на стол огромный конверт.
— Здесь результаты экспертизы по сравнительному анализу фотографий Шмелёвой.
— Я и не сомневался, — вздохнул полковник и потер глаза ладонями. — Вы хоть установили личность убитой?
— К сожалению, нет. Но начальство приказало службам сделать это в течение дня. Хотя толку будет мало…
— Почему?
— Если это агент западной спецслужбы, то только случайность позволит это выяснить. Или вы думаете, что у нас есть досье на всех жителей планеты Земля?
— Ладно, — Ткачёв помотал головой, чтобы развеять остатки так и не начавшегося сна. — Зачем вы тогда срочно меня будили?
— В конверте есть несколько любопытных документов и разрешение самого Андропова на предоставлении вам на время следствия допуска четвёртой категории. А также разрешение Прокурора СССР на опрос первого секретаря горкома Зареченска. Вы документы почитайте, потому что дать вам их «на вынос» я не могу.
Пришлось полковнику вставать, умываться холодной водой и садиться за чтение.
Глава 11
Козырев Алексей Семёнович — первый секретарь городского комитета партии в Зареченске был выдвиженцем самого Михаила Суслова — главного идеолога СССР. В Зареченск был направлен в начале 1980 года, как один из самых молодых и перспективных.
Это было понятно, так как Суслов был из числа тех руководителей Политбюро СССР, кто принимал решение об отправке советских войск в Афганистан. И при создании «форпоста» в Зареченске ему был нужен свой человек.
Алексей Семёнович не был женат и имел склонность к выпивке и слабость к женскому полу. Чем мог понравиться Суслову этот самоуверенный и развязный человек, было неясно. Но при нём город довольно вырос как в размерах, так и в уровне жизни. Скорее всего, Козырев был просто наблюдателем за реализацией планов Суслова.
Тогда почему Шмелёва так близко к нему подошла? Что было надо ей от него? Тут может быть совокупность двух факторов — близость с Козыревым могла обеспечить ей перевод в Москву вместе с ним, и, выводя бандитов на инкассаторов, она могла особо не остерегаться. Ну, кто подумает на фаворитку первого секретаря. А если бы она стала женой, разведясь со Шмелёвым? Нет, женой не совсем удачно. Жена дома, вдали от дел, а тут нужно постоянно быть в курсе происходящего.
Возможно, была тонкая комбинация, например Козырев, постоянно обсуждал с ней какие-то дела, касающиеся расширения города. И выделение средств на разработки радиотехнического завода мог с ней согласовывать. А значит, давать ей направление, в котором могли действовать бандиты. И наверняка банда получила информацию по приезду группы КГБ с чертежами из уст Козырева.
Но тут возникает вопрос. Зачем Шмелёва так рисковала, направляя инкассаторов в третьем эпизоде в ловушку банды? Это выглядит не совсем логично.