Лабиринт Мёнина
Шрифт:
— Забавно, что вы так говорите, — мягко перебила она. — Вы не поэт, часом?
— Был когда-то, — неохотно признался я.
— Если вы были поэтом, значит, когда-нибудь снова им станете, — вздохнула хозяйка. — Это неизлечимо. По себе сужу. И не только по себе.
— Извините, я сам не знаю, с чего это меня так развезло, — смутился я.
— Не нужно извиняться, — улыбнулась она. — Вы очень хорошо говорили. Просто здесь нет ни ночей, ни рассветов, к этому вам придется привыкнуть. Вы ведь совсем недавно в городе?
— Недавно, — кивнул я. — Всего пару
И, помолчав, решительно прибавил:
— И ненадолго.
— Ненадолго? — недоверчиво повторила она. Сочувственно покачала головой и неожиданно ласково спросила: — Вам чего хотелось бы? Кофе? Чаю? Горячего шоколада? Или покрепче чего-нибудь? Не стесняйтесь, заказывайте.
— А такие деньги вы принимаете? — с сомнением спросил я, извлекая из кармана корону.
— Я принимаю любые деньги, если клиент непременно желает заплатить, — отмахнулась она. — И не требую денег, если клиент платить не хочет. Здесь деньги не нужны, хотя некоторые любят набить ими карманы, перед тем как выйти из дома, — так дети берут на прогулку любимые игрушки. Знаете, как я расплачиваюсь со своими поставщиками?
— Как?
Я слегка смутился. Мне вдруг показалось, что сейчас эта милая женщина заявит, что ей приходится оказывать поставщикам интимные услуги.
— Я говорю им спасибо, — невозмутимо объяснила она. — Доброе слово — единственная валюта, которая здесь высоко котируется, — и, лукаво прищурившись, спросила: — А вы что подумали?
— То, что на моем месте подумал бы любой дурак, — улыбнулся я. — Сделайте мне горячего шоколаду. Это он пахнет ванилью?
— Ванилью, скорее всего, пахну я сама, — усмехнулась она. — И еще булочки, которые я пекла перед вашим приходом. Хотите попробовать?
Я было закивал, но тут дверь кафе распахнулась и на пороге появился сэр Джуффин Халли собственной персоной.
Шеф уставился на меня, как смотрел бы школьник на живого Санта-Клауса, не в силах поверить, что он действительно существует.
Я опомнился первым.
— Уже не надо ни шоколада, ни булочек, — сказал я хозяйке. — Мне необходимо переговорить с этим господином.
— А, так вы знакомы с Чиффой? — обрадовалась она. — Ну надо же! Ничего, напробуетесь еще моих булочек, я их часто пеку.
Я не стал говорить ей, что не собираюсь задерживаться здесь до следующей партии булочек: зачем огорчать хорошего человека? Благодарно улыбнулся, кивнул, слез с табурета и поспешил к Джуффину. Тот, кажется, только-только пришел в себя.
Радости на его лице, однако, не было. Шеф смотрел на меня с неподдельным сочувствием, как на тяжело больного, который еще не ознакомился с заключением врачебного консилиума.
— Как ты сюда попал, Макс? — наконец спросил он. — Ума не приложу, как ты мог здесь оказаться? Это Мёнин?
— Нет, — гордо ответствовал я. — Это Йонохская печать. Знаете, что это такое?
— Не припоминаю, — нахмурился шеф. — Расскажи-ка… Впрочем, нет, не здесь. Пойдем лучше ко мне. Я живу неподалеку.
— А может быть, сразу домой, в Ехо? — предложил я. — Вы ведь хотите вернуться, я правильно понимаю? Мне почему-то
— Нет, Макс, ты не дурак. Ты все очень правильно понимаешь. Я хочу вернуться в Ехо, — мягко сказал Джуффин. — Другое дело, что это не так уж просто. Ты еще не понял, куда попал? Это же Тихий Город.
— И что с того? — небрежно спросил я. — Тихий… Да, действительно вполне тихий городок. Но с какой стати…
Тут я осекся, потому что вспомнил. Когда-то давно Джуффин рассказывал мне про Тихий Город.
Из его слов следовало, что Тихий Город — это самое жадное место во Вселенной, которое обожает заманивать в свои стены усталых странников, скользящих через Хумгат.
— Попасть сюда легче легкого. Как правило, это происходит помимо нашей воли и как бы само собой, — вздохнул шеф. — А вот покинуть Тихий Город почти невозможно.
— Слово «почти» мне нравится, — я пытался быть оптимистом.
— Мне тоже. Только имей в виду, нашему с тобой приятелю Мёнину понадобилось Магистры знают сколько тысячелетий, чтобы найти дорогу домой.
— Выкрутимся как-нибудь, — упрямо сказал я. Моя вера в силу Йонохской печати была непоколебима. — А что, магия тут совсем не действует, да? Я пытался послать вам зов, но…
— Здесь не может быть никакой магии, кроме магии самого Тихого Города, — подтвердил Джуффин. — Счастье еще, что это место скорее доброе, чем злое — если забыть о том, что оно удерживает в плену всех своих обитателей. Но, по крайней мере, не мучает. Скорее наоборот, старается порадовать. Твои соотечественники вполне могли бы счесть Тихий Город раем… А вот и мой дом.
Дом, на который он указывал, ничем не отличался от других двухэтажных домов квартала. Деревянный забор был выкрашен в зеленый цвет и увит плющом; вдоль тропинки, ведущей к дому, толпились пушистые вечнозеленые кустики. В ветвях деревьев щебетали птицы. Что ж, для тюрьмы очень даже неплохо.
Но я все еще был настроен оптимистически и задерживаться в этом душистом раю не собирался. Обойдутся!
Обстановка в доме Джуффина совершенно не соответствовала мои представления о его вкусах. Слишком скромно, я бы сказал, аскетично.
— Этот Тихий Город считает, что лучшего вы не заслуживаете? — возмущенно спросил я.
— Все не так просто, — улыбнулся Джуффин. — Тихий Город невозможно обмануть. Обстановка в доме каждого пленника такая, какая требуется именно этому человеку для того, чтобы ему было покойно и уютно. Когда я сам обустраивал свое жилище на Левом Берегу, я руководствовался не столько собственными потребностями, сколько традициями, модой, размерами своего кошелька, в конце концов. А на деле оказалось, что не так уж много мне нужно. Кстати, о Мёнине местные старожилы рассказывают, что его дом был обставлен не лучше скворечника. И, представь себе, ему это нравилось. Впрочем, все это пустяки. Расскажи-ка мне лучше про Йонохскую печать, которая помогла тебе меня найти. Очень любопытно.