Лабиринт Сумерек
Шрифт:
– Но посвященный сам пригласил нас. Мы из Храма… – Тут Дар-Теен завернул такое название, что Эристо-Вет не запомнила бы его при всем желании.
Послушник впился взглядом в Дар-Теена. До них доносился топот множества ног, обед закончился, и доблестные служители Фэнтара расходились по кельям.
– Земли Эртинойса необъятны, – мудро заметил Дар-Теен, – ты мог и не слышать о таком Храме. Но уверяю тебя, в нашем Храме мы точно так же возносим молитвы нашему Покровителю, как возносите их вы…
Стук каблуков по каменным плитам приближался.
– Так неужели ты не поможешь нам, брат? – Эристо-Вет вцепилась
«Если его найдешь». – Она усмехнулась про себя.
– Э-э… – нерешительно промычала их жертва. В блеклых голубых глазках проснулся интерес к происходящему. – Я… право же. Не могу.
Дар-Теен наивно заморгал:
– Но почему? Какие помыслы удерживают тебя в нынешнем положении послушника? Думается мне, ты достоин куда большего.
– Вы не понимаете! – вдруг истерично взвизгнул послушник. Он резко выдернул локоть из пальцев Эристо-Вет. – Вы просите невозможного, да простит меня Фэнтар… Посвященный Ин-Шатур не может с вами встретиться, потому что… его зарезали в собственной келье!
– Не может быть! – Эристо-Вет искренне удивилась. Поймав рукав коричневой рясы, она снова вцепилась в руку коротышки. – Но… что же нам теперь делать? Мы шли сюда много дней, только чтобы услышать мудрые слова посвященного Ин-Шатура!
Тут она всхлипнула.
– Свет его мудрости теперь уже не коснется нас, – пробасил Дар-Теен, – все погибло, все!
Он судорожно принялся рыться в карманах рясы.
– Сейчас, сейчас… Какая ужасная потеря для вашего Храма!
Казалось, послушник был тронут.
– Эм-м… Да, Ин-Шатур был одним из самых ученых посвященных, – пробормотал он, – но теперь он отдыхает в садах Отца нашего и Создателя. К несчастью, вы проделали столь долгий путь зря.
– Вот, возьми себе! – Дар-Теен силой вложил в руку ийлура что-то маленькое и блестящее. – Мы везли эту вещицу Ин-Шатуру, но коль скоро он присоединился к Пресветлому…
Эристо-Вет заморгала при виде медальона на желтой ладони послушника. На золотом поле загадочно переливалась всеми цветами радуги фигурка Покровителя. Она оглянулась – из-за угла появился ийлур в одеянии посвященного. В общем, это была та же коричневая ряса, но с белой каймой по краям рукавов и по подолу. Послушник тоже заметил новое лицо, но вместо того, чтобы обратиться к нему, поспешно сунул медальон в карман и отвернулся.
– Слушайте, – его надтреснутый голос упал до громкого шепота, как-то смягчился, словно ийлур только что проглотил кусочек масла, – мне искренне жаль, что вы зря проделали такой далекий путь. Но Ин-Шатур мертв, и его тело было сожжено вот уже десять дней тому назад. Единственное, что я могу сделать для вас, так это отвести в его келью. Все осталось нетронутым и будет оставаться еще семь дней. Может быть, в его записях вы найдете то, о чем хотели спросить?
– Брат, Фэнтар да благословит твой путь, – горячо прошептала ийлура, – веди же нас!
…Они едва поспевали за торопливо шагающим и поминутно озирающимся послушником. Встречая посвященных, он весь съеживался, втягивал голову в плечи и оттого становился еще ниже; Дар-Теен наоборот, выпячивал грудь
Впрочем, после пятого «направо – налево – в третий коридор по правую руку» ийлура запуталась. Поразмыслив, она решила, что если бежать, то все равно придется через Границу. Ну а там уж можно бродить не спеша и долго, и в конце концов выход все равно найдется.
– Вот, пришли, – их проводник остановился перед потертой дверью, – это келья убитого.
– Не сомневаюсь. – Эристо-Вет прочла выцарапанную на элеанском фразу, которую на ийлурский язык можно было перевести примерно как «Посвященный Ин-Шатур – он еще глупее кур». – Мы можем войти?
– Идите, – кивнул послушник, пряча руки в широких рукавах, – здесь не заперто. А мне, уж прошу извинить, пора прочесть пять раз «Пресветлому поклоняюсь» и десять «Склони свой слух к моим призывам».
– Весьма ценные молитвы, – заметил Дар-Теен, – ты, брат, готовишься к поединку?
– Послезавтра… Пытаюсь получить первую степень посвящения, – склонил голову ийлур, – что ж… прощайте.
И, отвесив учтивый поклон, послушник отправился восвояси, то и дело поддергивая рясу и спотыкаясь каждые десять шагов.
Взгляд Дар-Теена остановился на лице Эристо-Вет.
– Ну что, пойдем?
– Пойдем, – согласилась она, – только скажи мне, откуда у тебя медальон?
Ийлур пожал плечами:
– Купил, разумеется. – И в ответ на недоумевающий взгляд Эристо-Вет добавил: – Нам бы убраться отсюда… Пока послушник не понял, что ему всучили дешевку.
Келья убитого Ин-Шатура была светлой и просторной, такой, какой ее показала Эльваан – наперекор тому, что порой рассказывали на базарных площадях о жизни посвященных в стенах Храма. В дальнем от двери углу стояла кровать, напротив приютился небольшой письменный столик, заваленный раскрытыми книгами и свитками. Чуть ближе всю стену занял стеллаж – тоже забитый так, что лишней книги негде было поставить. И, напоследок, у самой двери на полу были уложены одна на другую несколько циновок, что, вероятно, служило постелью рабу Ин-Шатура.
– Они даже кровь не стерли, – пробормотала Эристо-Вет.
Прямо посреди кельи, на тонкой циновке неприятно бурело пятно.
– Похоже, нам не солгали, и здесь на самом деле все осталось так, как было до убийства. – Дар-Теен внимательно разглядывал обстановку. – Что ты хочешь здесь найти, Эристо?
Эристо… Он называл ее так когда-то… На пути к Темному Храму, когда в его сердце еще была жива старая любовь, а о новой никто из них двоих не думал.
Под сердцем кольнуло сладкой болью воспоминаний, но Эристо-Вет только передернула плечами. В конце концов, разве не она решила, что все закончилось? И разве Дар-Теен сам не согласился с тем, что им лучше оставаться добрыми друзьями?