Лабиринт

Смит Э. С. Х.

— Сами вы бяка и плакса, — обиженно проговорила она.

— Нет, ошибаетесь, — произнес он, — я — Хряксон. А Вас как зовут?

— Сара.

— Я так и думал.

К этому времени он выследил еще одну фею и брызнул струей. А потом для надежности наступил на нее и стал топтать. Несчастная фея пискнула в последний раз.

— Пятьдесят девять, — сказал Хряксон.

Сара все еще размышляла, как следует ей поступить. Казалось, Хряксон что-то знает обо всем происшедшем. В таком случае он должен быть заодно с Джарефом, разве не так? Может быть, он его шпион? Очень

даже может быть! Нет, все-таки он не похож на шпиона: шпионы не бывают такими злыми. И не станут разыгрывать вас подобным образом, ну, право же, не станут. Хотя, если все, что Сара говорят, это глупости (как он сказал), тогда получается, что последняя ее догадка — тоже глупость. А если так, — подумала она, — значит, надо полагать, он и вправду — шпион. И тогда может оказаться, что его задание — убедить меня в том, что все мои мысли неверные, в то время как все они правильные… Но если все они правильные, — тогда он… не шпион. Следовательно, ему нет никакой выгоды убеждать меня в том, что я всегда неправа. Именно поэтому может оказаться, что я неправа — так, и поэтому… предполагается, что он все-таки шпион…

— Ой! — воскликнула она, вконец запутавшись в своих рассуждениях. Это напомнило ей один из тех рисунков, которые были у нее в какой-то книжке. На том рисунке вода текла не сверху вниз, как положено, а наоборот — вверх. И в то же время, куда ни ткни пальцем, казалось, там все нарисовано правильно. Так что понять, где скрыт обман, было невозможно.

Хряксон сорвал лист с другого растения и, сердито хлопая глазами, предложил его Саре. Она вынула палец изо рта. Боль понемногу стихала. Девушка отрицательно покачала головой и невольно засмеялась, глядя на его потешное морщинистое личико.

В ответ это личико сделалось темным от гнева. Хряксон презрительно посмотрел на Сару: он не привык, чтобы над ним насмехались.

Да ладно, — подумала Сара, — тут ничего не поделаешь. Шпионит он за мной или нет, но он здесь единственный, кого я могу попросить о помощи.Будь, что будет: она решила попробовать.

— Вы случайно не знаете, где здесь дверь, чтобы войти в Лабиринт?

Морщинистое лицо Хряксона перекосилось.

— Очень может быть.

— Отлично, так где же она?

Вместо ответа он наклонился в сторону, протягивая свой баллончик.

— Шестьдесят.

— Послушайте, так где же она?

— Где ЧТО?

— Ну, эта дверь.

— Какая дверь?

— Дверь в этот Лабиринт.

— Дверь! В Лабиринт! Ничего себе, — хорошенькое дело, — и он засмеялся недобрым смехом.

Саре очень захотелось трахнуть его по башке.

— Вас проси-не проси — все бесполезно.

— Совсем не бесполезно, когда бы ты правильно задавала вопросы, — он искоса поглядел на нее. — Ты пока что зеленая, как огурец.

— Интересно, а что значит правильно задавать вопросы?

Хряксон щелкнул себя по кончику носа.

— Это зависит от того, что хотят узнать.

— Ну что тут непонятного? Я спрашиваю: как мне попасть в Лабиринт?

Хряксон

засопел, а глазки его заблестели.

— А-а, вот это другое дело.

Саре показалось, что в воздухе вновь раздались непонятные звуки, волшебные музыкальные звуки, похожие на гудение, которое она уже слышала, когда Король домовых был рядом с ней.

— Теперь ты попала почти в самую точку, — одобрительно проговорил Хряксон и закивал, делая за ее спиной какие-то знаки. — Ты должна только правильно задавать вопросы, если надеешься попасть к нам в Лабиринт.

Сара обернулась вокруг и вдруг увидела в этой могучей стене огромные, причудливой формы ворота. Она изумленно уставилась на них: она готова была поклясться, что еще мгновение назад их не было.

— Тут нет никаких дверей, понимаешь? — продолжал наставлять ее Хряксон. — И теперь единственное, что тебе следует сделать, это отыскать нужный ключ.

Сара посмотрела на человечка, затем снова обернулась вокруг и сразу поняла, что найти ключ не будет для нее большой проблемой. Возле себя она увидела коврик, наподобие тех, что стелют в прихожих. С двух сторон из-под коврика торчал ключ неимоверных размеров.

— Так, — сказала она, — это дело нам по плечу. Она нагнулась, чтобы поднять ключ. Однако оказалось, что ей под силу оторвать от земли лишь один его конец: или тот, или другой. Ключ был такой тяжелый, что у нее не было сил его поднять. А о том, чтобы вставить его в замочную скважину, не могло быть и речи.

Она со злостью посмотрела на Хряксона.

— Полагаю, не стоит надеяться, что вы меня выручите?

— Естественно, — сказал Хряксон.

Она попробовала снова, напрягаясь изо всех сил, поднять ключ. Но это было совершенно безнадежным делом.

— Ох, — проговорила она, — как это глупо.

— Ты хотела сказать: какая я глупая, — поправил ее Хряксон.

— Да заткнись ты, тухлый Дохляксон.

— Не смей меня так называть! — рассвирепел Хряксон. — Я не Дохляксон.

— Нет, Дохляксон! — повторила Сара.

Она вспомнила, как в ее школе, когда она была совсем маленькой, нараспев дразнили самых противных девчонок, и сейчас сделала также:

— До-хля-а-а-ак, до-хля-а-а-ак. Маленький — гадкий — вонючий… До-хля-а-ак!

Хряксон просто взбесился от злобы.

— Не смей меня так называть! — завопил он. — Ты! Сама… Ха-ха-ха! Такая дура — ты сама, если веришь в то, что тебе говорят!

— Дохляк! Дохляк!

— Дура! Дура! Прекрати! Прекрати!

— Маленький, мерзкий, противный Дохляк!

Хряксон первым взял себя в руки и остановился. А затем, с некоторой долей достоинства, произнес:

— Если бы у тебя было хоть чуточку разума, ты должна была хотя бы дотронуться до ворот.

Эти слова враз остудили Сару. Она замолчала, призадумалась, потом подошла к воротам и слегка толкнула — едва дотронулась — до них. Ворота распахнулись.

— Никто и не говорил, что они заперты, — заметил Хряксон.

— Очень умно с вашей стороны.

— Тебе КАЖЕТСЯ, что ТЫ — очень умная, — сказал Хряксон. — А знаешь почему? — он сделал паузу. — А потому, что ты ничему не научилась.