Лабиринты разума
Шрифт:
– Потому что это кармически правильно. Посмотрите на себя – рождение божеством не досталось даром. Мы сделали много хорошего в прошлых жизнях, но эти благие заслуги теперь исчерпаны. Рано или поздно все умрут и столкнутся с ужасными переживаниями нижних миров. Божество – лишь высшая точка на «качелях» сансары, где мы катаемся с безначальных времен. Наверху не удержаться, они неизбежно полетят вниз. А спрыгнуть с качелей удобно со средней позиции, где меньше помех. Мы хотим переродиться в людях.
Ребята озадаченно притихли, и Нима запнулась. Похоже, учитель из нее никудышный.
– У ситхов есть и своя версия! – заявил Грид, восхищенный собственной смелостью.
– Они ломятся в нарисованные двери, мой мальчик. Но там глухая стена и нет выхода. Ситхи считают, что суть пути в отречении. Удовлетворенный человек подобен божеству, а значит, ничего не будет менять. Ему и так хорошо, нет мотива. Но если добавить в бытие горечи, появится причина для поиска выхода, – терпеливо пояснила Нима.
– А вы не согласны? – набычился минотавр, желая произвести впечатление на подружку.
– Атма? – улыбнулась Нима, чувствуя, что той есть что сказать.
– Стремление к индивидуальному освобождению бессмысленно, поскольку эгоистично! – с готовностью ответила нимфа. – Это лишь укрепит заблуждение. Сансару питает только неведение.
– Умница! Чаще всего так и есть, – сдержанно похвалила богиня. – Проблема всегда в эгоизме. Нельзя тушить костер бензином. Истинный тжетай жертвует собственным счастьем, чтобы помочь другим обрести просветление. Он дает клятву не уходить в нирвану, пока страдает хоть кто-то.
– Но освободить всех невозможно! Существа бесчисленны и у каждого уникальная карма. Ее не изменить, даже если весь мир решит спасти одну несчастную тварь! – с экспрессией воскликнул Грид, окрасив ауру гневно-бордовым.
Нима на секунду задумалась. Парня всё равно не удержать. Не стоит тратить на него время. Надо сразу отправлять к ситхам. Но вдруг получится?
– Парадокс в том, на этом пути йогин всё же обретёт просветление. Такое искреннее устремление всегда уменьшит эгоизм. В отсутствии помехи чистое сознание воспринимает реальность, как она есть. Мы же видим лишь то, чем она кажется. Это иллюзия.
– Дает клятву не уходить, и всё же уходит? – презрительно фыркнув, поспешил уточнить минотавр.
– Так получается. Постигнув пустоту самобытия, йогин узнает, что «уходить» некуда, да и некому. Просветление не мистический спецэффект, а исчезновение эгоцентризма, когда между понятиями «я» и «другие» больше нет разницы. Никакого другого просветления нет. Нирвана не рай, не место и даже не переживание счастья. Нирвана – отсутствие всех форм страдания.
– Даже если мы таковыми их не считаем? В мире есть и очень приятные вещи… – Грид невольно чавкнул и покосился на Атму.
– Только относительно неприятных. Цепляние к одним и отвращение к другим создает качели сансары, – отрезала Нима.
– Но всё достигнутое обязательно потеряется снова! – не унимался рогатый. Ему казалось, что вот-вот загонит профессоршу в угол. – Ведь впереди вечность, где это обязательно случится. Она неминуемо исчерпает все варианты! А временное постижение лишает духовный поиск всякого смысла.
– Правильно, – неожиданно согласилась богиня. – Если
– Не понял, еще раз, пожалуйста… – попросил Грид.
– Когда понимаешь, что принял веревку за змею, то больше не ищешь палку или противоядие. Для истинного понимания сути вещей нужны уже не концепты, а свой непосредственный опыт, прямое переживание природы ума. Это и называют постижением пустоты. Вопрос решается не поиском правильного ответа, а пониманием его бессмысленности. Никто не будет бороться с кошмаром, если проснулся.
Атма теребила ажурное крылышко, Грид озадаченно молчал. Нима перевела дух.
Нет, лобовой атакой изменить их мировосприятие невозможно. Вряд ли получилось донести до ребят мысль. Философия ситхов намного понятнее…
– Хорошо. Вижу, не разобрались, – Нима решила сделать еще попытку. – К примеру, в нашем сновидении капканы и драгоценности. Мы мечемся, чтобы избежать одного и набрать побольше другого. И вдруг звонит будильник. Становится ясно, что это лишь сон. Мы не сможем забрать из него золота. Не останется и ран от капканов. Это иллюзия. Там ничего не было. А вот наши переживания, поступки и опыт – были. Вот тот кармический багаж, который забрали из сна. Так несуществующее порождает реальное. Так карма создает новое сновидение. И когда оно началось, из него не сбежать. Единственный способ его прекращения – просмотреть до конца. Точно так же всё в жизни имеет причину. Каждый шаг порождает следствие. Нельзя исправить прошлое, чтобы изменить настоящее, но будущее создается прямо сейчас. Если мы поймем, что спим, то спокойно переживем кошмар, исчерпав негативную карму. Надо лишь не делать новых глупостей, чтобы не повторить неприятный «сеанс».
– Значит, нас спасет будильник? – спросила Атма.
– Будильник для вас сейчас я! – буркнула Нима, не видя смысла заходить на новый круг. Пожалуй, давать такой материал слишком рано. – Но чтобы проснуться, нужно что-то сделать для этого, как делали все просветленные мудрецы, о которых вы наверняка слышали.
– А почему они тогда учат о разном и по-разному? – уже устало спросил минотавр.
– Почему? Не знаю. Их действия непостижимы для обычного интеллекта. Мы не можем представить себе нечто, превосходящее границы нашего разума. Из высших сфер долетают лишь крохи: медитативные переживания, сны, видения. Но если духовными практиками очистить свой ум, то не останется помех для всеведения.
Раздался тихий треск электрического разряда: Снорк вывалился из портала без гостевого щелчка. Дырявые обрывки ауры бессильно плавали за спиной. Он выглядел совершенно измотанным.
Нима взмахнула рукой, поставив звуконепроницаемую пелену. Ребята пусть отдохнут снаружи. Хороших вестей точно не будет.
– Что там с анализом? Нужны новые данные? – тревожно спросила богиня, предчувствуя катастрофу.
– Уже не надо, – потерянно пробормотал шеф. – Аналитики изучили твою аномалию. Чего столько тянула?