Лабрадор Трисон путешествует по свету (сборник)
Шрифт:
– Малину! – Медведь вывалил язык и, прикрыв глаза, погладил своё лохматое брюхо.
– Ну вот и фамилию себе такую придумай. Никогда и не забудешь.
– Точно! Молодец, ворон! Объявляю тебе благодарность. Запоминай, народ: значит, с сегодняшнего дня я, ваш хозяин – Михайло Андреевич Малинов… Нет, что-то не так. Малинов не очень звучит.
– Мишенька, – завиляла хвостом лиса, – может, лучше Малинин?
– Тоже не нравится, – замотал головой медведь. – А! Вот! Придумал! Мали… Михайло Андреевич Малинский! Нравится?
– Очень хорошо! – тявкнул
– Отлично! – закивал лось.
– Превосходно, Мишенька! – взвизгнула лиса.
– Ну и отлично! – Медведь стукнул лапой по пеньку. – Продолжим. Кто следующий? Ты, шакал. Забирайся сюда! – Михайло Андреевич указал на пенёк поменьше.
– Зовите меня, пожалуйста, Шура, – опустил глаза шакал.
– А чего это ты захотел быть Шурой? – удивился медведь.
– Я частенько шакалю в соседней деревне, там есть дом на краю. Слышал такое имя человеческое.
– А отчество? – спросил медведь.
– Даже не знаю, – испуганно ответил шакал.
– Ну раз не знаешь, тогда я сам тебя нарекаю Шур Шурычем. Ты вечно тут шуры-муры с лисой наводишь.
– А фамилия? – жалобно произнёс шакал. – Фамилия у меня будет?
– Конечно, у всех всё будет, – кивнул медведь. – Фамилия у тебя пусть будет… так-так-так… какую ж тебе фамилию придумать?.. Во! Фамилия твоя будет Доставалкин!
– А что это значит? – удивился шакал.
– Понимаешь, Шур Шурыч, ты такой, как бы тебе сказать и не обидеть, хитрый, лживый, льстить любишь, в общем, часто достаёшь меня, шакалья морда. Вот и будешь Доставалкин Шур Шурыч. Будешь со мной спорить?
– Нет-нет, что вы, Михайло Андреевич. Ваше слово для нас – закон! Так – значит так.
– Так, следующая – лиса. Придумала себе имя?
– У нашего лесника жену зовут Ириной. Можно я её имя возьму?
– А почему нельзя? Тебе же имя носить, ты и выбирай.
– А можно, Михайло Андреевич, я побуду пока без отчества? – Лиса встала на задние лапы.
– А чего так? – спросил медведь.
– Пока подумаю.
– Хорошо! – согласился медведь. – А фамилию придумала?
– Я бы хотела покрасивее…
– Красивая фамилия будет только у меня, – неожиданно рявкнул медведь. – Понятно?
– Да-да, конечно, – подобострастно закивала лиса. – И что же вы мне придумаете?
– Нарекаю тебя Ирой Бесхвостой!
– Но у меня же шикарный хвост, посмотрите! – Лиса повернулась к медведю спиной.
– Ну что ты крутишься тут передо мной, рыжая? Я что, твоего хвоста никогда не видел? Твой хвост из нашего леса до донских степей тянется. Только вот виляешь ты им не всегда правильно. Добрее нужно быть, добрее! Но я даю тебе фамилию с намёком! Уловила? Будешь в лесу нашем пакостить, я тебе хвост и оторву.
– Упаси боже, Михайло Андреевич, – сложила на груди лапки лиса Бесхвостая. – Какие пакости? Я… да я…
– Замолчи! – рявкнул медведь. – Знаю я ваши с Шур Шурычем интрижки. Вечно бегаете по лесу со сплетнями. И ещё дружок ваш этот толстолобый, где он, кстати? Лось, ты где спрятался? Только ведь здесь стоял! Почуял, жареным запахло?
Из-за
– Я здесь! – грустно отозвался ещё безымянный лось.
– Имя давай! – приказал медведь. – Кем хочешь быть?
– Я хочу быть Веней, – тихо признался лось.
– Это что ещё за имя? Из каких лесов занесло? – удивлённо спросил медведь.
– У нашего егеря недавно так внука назвали. Вот я и решил стать лосем Веней.
– Утверждаю, – согласился медведь. – Ну а по фамилии будешь… будешь… в общем, нарекаю тебя Неродным!
– Это как же? – вскрикнул лось. – Как же так? Почему Неродным? Я же свой, я ваш, я…
– Первое, – поднял медведь лапу, – имя явно из чужого леса. Второе: Неродной, потому что с рогами. Нормально звучит: Веня Неродной. Ну хочешь, будешь Веней Толстолобым, Рогатым или Сохатым. Выбирай.
– Нет уж, – тяжело вздохнул Вениамин, – пусть уж лучше останусь навсегда Неродным.
– Вот и договорились. И запомните, Шура, Ира и Веня, будете плести интриги вокруг моего младшего брата медвежонка, потом не обижайтесь. Вырастет – не бегайте ко мне потом с жалобами. Это сейчас ты, Веня, рогами размахиваешь, ты, шакал, вечно воешь всякую чушь, ты, Бесхвостая, кусаешь медвежонка. Но вы и не заметите, как он станет взрослым медведем. Потом что будете делать? Вы взрослые животные, должны заботиться о подрастающем поколении, им наш лес обустраивать. Так что, пока не поздно, налаживайте связи с молодыми, поддерживайте их, помогайте… Всё ясно? Понятно? Правильно говорю?
– Очень хорошо! – тявкнул шакал.
– Отлично! – закивал лось.
– Превосходно, Мишенька! – взвизгнула лиса.
– Так, ладно, – продолжил медведь, – кто следующий? Волк? Подходи сюда, уважаемый!
На поляну вышел благородный, подтянутый, с лёгкой проседью волк. Он медленно окинул толпу взглядом и сказал:
– Я был, есть и останусь всегда волком. А волки в кличках не нуждаются. Извини, медведь.
– Я не возражаю, – твёрдо произнёс Михайло Андреевич. – Договорились, волк! Тебя ни с кем не перепутаешь. Ступай своей дорогой…
Тут что-то громко треснуло, и я проснулся. Ух ты, какой интересный сон приснился! Ах, как жаль, что он так быстро закончился. Может, когда повезёт да увижу продолжение. Впрочем, теперь это и неважно. Сон есть сон. Хотя есть над чем задуматься. Медведь прав – нужно находить ту нить, которая, хоть и тонка, но прочно связывает детей и отцов. Так устроена жизнь, так устроена природа. Нарушил её ход – получи проблемы. А ведь часто все живущие на земле (и люди, и звери) совершают неисправимые ошибки. У детей есть шанс – они повзрослеют и ещё сто раз пересмотрят свои взгляды. А взрослые могут уже и не успеть. Тут нужно выверять каждый шаг. Иногда не только делом, а даже словом можно нанести серьёзную травму. Вот возьмите меня. Я ведь могу невпопад так гавкнуть, что ребёнок навсегда заикой останется. Верно? А потому я всегда в присутствии детей не рявкаю, а тихонечко авкаю, чтобы, не дай бог, не перепугать малютку. Берите пример, люди!