Ладожский отшельник, или Аварийная посадка
Шрифт:
Это сильнее всего подействовало на обеих матерей. Кристин родилась восьмимесячной, очень маленькой и слабой, и врачи не давали ей ни малейших шансов… Натали и ее муж Генри пережили несколько недель кошмара, переселившись в отделение для недоношенных детей и сменяя друг друга у кувеза. День, когда врач сказал, что девочка развивается нормально, сравнялась с доношенными детьми и ее можно забрать из больницы, стал настоящим праздником. Но тревога за Кристин пустила такие глубокие корни в сердце миссис Эмеральд, что не покидала ее никогда.
Мэри
"Не может быть, чтобы наши девочки могли такое придумать назло мистеру Уитфилду, – думали матери, увозя дочерей по домам, – они шалуньи, но на такое коварство не способны. А вдруг о них начнут говорить, что они не совсем здоровы?.. Надо присмотреть за ними!".
*
Девочкам дома не дали повторить историю о том, что они видели. "Ну хватит! – рассердилась Натали. – Я сегодня же выброшу на помойку все твои комиксы, если ты еще раз заведешь об этом разговор!". "Дочка, видимо, надо действительно показать тебя врачу, если ты такое придумываешь!" – вздохнула Мэри Беркли.
Миссис Уитфилд после больницы перевели в санаторий для инвалидов, и у нее почти не было шансов когда-либо встать на ноги. Реджи Уитфилда все чаще видели в обществе миловидной секретарши…
*
– Нам не поверили, – констатировала Кристин, когда они забрались в шалаш, построенный в саду Беркли, пока их родители готовили барбекю накануне начала школьных занятий.
– А мои решили, что мы чокнутые, – Марджи понуро смотрела в сторону, – и сказали, что нас надо показать доктору для придурков. Но мы же в самом деле все видели…
– Да, – согласилась светловолосая девочка, – но предки верят не нам, а Уитфилду потому, что он взрослый, да еще и коп.
– Если ты ребенок, значит, дурак и врешь, так они думают, – сделала не по-детски суровый вывод синеглазая девочка. – А знаешь, что я хочу, Кристин? Когда я вырасту, меня никто бить не будет. Я стану сильной и буду всем давать сдачи.
– Я тоже, – кивнула Кристин, перекинув косу через плечо. – И не будем больше говорить об этом деле, раз нам никто не верит.
Марджи протянула ей руку, и они сцепили мизинцы в знак скрепления договора. Завтра им предстояло впервые идти в школу, но за этот месяц девочки словно повзрослели на много лет и получили хороший урок, который запомнится им на всю жизнь. Они стали немногословными, закрытыми, но учились хорошо и очень сдружились. После школы девочки избрали себе армейскую карьеру и прорвались в колледж ВВС, преодолев сопротивление родителей и игнорируя недоумение окружающих…
*
25 лет спустя. Начало марта.
– Летом будет 25 лет
– По-моему, только псих рискнет на тебя наехать, – ее напарница Кристин, первый пилот экипажа "Роквелла" отложила книгу и встала из-за стола. – Я тоже ни на день не забываю нашу клятву – никогда не быть слабыми и уязвимыми!
– Никогда не быть жертвами, – добавила Марджи. – Пойду-ка я на боковую. Занятия по физухе сегодня были адскими, а потом я зат…лась как верблюд в магазине автозапчастей…
– Ах, вот зачем ты туда ездила! – расхохоталась Кристин, и едва успела увернуться от диванной подушки.
– Каждый понимает в меру своей испорченности! – проорала Марджи, спешно захлопывая за собой дверь комнаты, спасаясь от ответного броска. Подушка гулко ударилась в створку. – Эй, охлади мотор, командир!
– Ну, я тебе это припомню, Беркли! Ладно, я тоже пойду отдыхать. Перед парным пилотажем надо быть в форме.
– Готовишься к шоу?
– Так же, как и ты.
– Пригласила "его"?
– А вот это, напарница, уже не твоего ума дело!
ЧАСТЬ 1.
ЖЕЛЕЗНЫЕ ОРЛИЦЫ ВИРГИНИИ
1994 год. Начало марта. Арлингтон, штат Виргиния. США.
– Уф! Вечно берцы натирают мне ногу на марш-броске! – Кристин Эмеральд в изнеможении бросилась в густую траву и стала расшнуровывать ботинки. – Думала, сойду с дистанции!
– Скорее небо упадет в Потомак, чем кэп Эмеральд "спалится" из-за неудобных ботинок! – Марджи Беркли сбросила с плеч рюкзак и повалилась рядом с напарницей. Раскинув руки и тяжело дыша, девушка подставила разгоряченное лицо свежему речному ветерку.
– Мы опередили ребят минут на десять, – она прикрыла глаза, слушая, как чертыхается Кристин, воюя с непослушным шнурком. – Хороши как всегда!
Кристин справилась с обувью и тоже прилегла, закинув руки за голову и чувствуя, как дыхание возвращается в норму и отдыхают плечи, ноющие от тяжести рюкзака. В марш-броске на 15 миль девушки бежали с такой же выкладкой, как у парней, но капитаны Эмеральд и Беркли никогда не жаловались и поблажек не требовали. И если бы им предложили послабление, девушки отказались бы. Зато их радовало, когда они оказывались лучшими по результатам, получали похвалу от командования и тогда девушки забывали даже об усталости.
На поле с топотом и сопением стали вбегать другие участники забега, красные и запыхавшиеся. На ходу выпутываясь из лямок и бросая рюкзаки в траву, парни валились, как подкошенные.
– Девчонки, пристрелите меня, я труп, – Стэнли Макдугалл плюхнулся между Кристин и Марджи, которые уже сидели, прислонившись к своим рюкзакам, и потягивали кока-колу из баночек.
– А на фига тогда пули тратить? – шутливо толкнула его в грудь Марджи, – ты уж определись – то ли тебя пристрелить, то ли ты труп!