Ладожский ярл
Шрифт:
– Да леший его знает. Может, и зарубили невзначай.
– Ну, да пес с ним.
Пройдя вдоль реки вверх по течению, разбили лагерь. Дружинники ярла сноровисто вырубали колья – устраивали шалаши. Артельщики уже разложили костер. Зачерпнув из реки воду, бежал с котелком Михряй, весь такой довольный, прямо-таки светящийся, еще бы – в бою вел себя достойно, не трубил. Раненный в руку Овчар взял принесенный котелок здоровой рукой, повесил над костром, Ярил подкинул нарубленного сухостоя. Заклубился еле уловимый дымок, темные ночные кусты окрасились
– …а я-то ему ка-ак промеж глаз, а он…
– …бежит на меня, глазищи – во! Горят, как у совы. Ну, думаю…
– …прямо в спину!
Ярл прислушивался, переодеваясь в разбитом для него шатре. Молодцы дружинники, не подвели, да и не зря взял с собой самых умелых. Пусть их не так много, но зато какие! Два десятка воинов повел с собой Хельги-ярл, когда, простившись со Снорри, повернул насад к правому берегу Волхова. Все вроде предусмотрел – и отъезд с толпами провожающих, и воинов выбрал лучших, и время – удачное, а вот всего в голове удержать не смог. К берегу причалив, дернулись за проводником – ан, нету! Не подумал об этом ярл, совсем из головы вылетело. И, как назло, Найдена отправил уже с Никифором, наказав ждать в известном месте. Сам-то его найдет теперь? Не нашел бы, если бы не вспомнил про Жердяя. Длинный костистый парень, этакая сухостоина, на насаде отыскался, да сам же Хельги его туда и пристроил, только позабыл потом. А вот, когда надо – вспомнил. Места лесные Жердяй знал изрядно, уж куда лучше, чем ярл, хотя и тот при нужде мог бы и сам отряд повести, да лучше подстраховаться, чай, не зима – болотины кругом, трясины непроходимые. К месту Жердяй пристатился. Согласился сразу, только часть монет вперед попросил – передал родичу своему, Трофиму Онуче.
– Сбереги, – сказал, – дядько Трофиме. Трофим усмехнулся в усы:
– Сберегу.
Остальные монетины зашил Жердяй в пояс, который и потерял сегодня в гуще битвы. Упал в реку пояс. Вот Жердяй и нырял полночи, всю-то реченьку излазив. Так и не нашел ничего, вернулся грустный.
– Что, зря сходил? – участливо спросила его Малена. – Ничего, не кручинься, князь еще раз заплатит.
– Ага, заплатит, как же! – Жердяй расстроенно развел руками. – Дел у него больше нет, как растяпе всякому вдругорядь платить.
– А это кто с тобой? – Малена кивнула на стоявшего за Жердяем отрока. Высокого, белоголового, с засунутым за пояс большим пастушьим кнутом.
Жердяй оглянулся:
– А, это Лашка, пастушок местный. Сильно он нам помог. Говорит, князь обещал куну.
– Вот, и ему куну, – притворно посетовал Ярил Зевота. – Так никаких кун не напасешься. А что нам, сирым?
Малена расхохоталась:
– Это ты-то сирый? Молчал бы уж про свои оболы.
– Про какие оболы? – под общий смех насторожился Ярил.
– Про монеты ромейские, – напомнила девушка. – Про которые ты вчерашнюю ночь хвастал.
– Я хвастал?!
– А то кто же?
– Цыть, князь идет!
Завидев идущего к костру ярла, все, встав, поклонились.
– Что за шум у вас? – подсаживаясь к огню, осведомился
– Парень местный пришел, пастушонок.
– А… – Хельги с улыбкой посмотрел на пастушка. – Ну, иди же сюда, не бойся.
– А я и не боюсь. – Отрок смело взглянул на ярла.
– Здорово ты нам помог, не скрою. – Встав, Хельги положил руку на плечо пастушка. – Коры, правда, мог бы и поменьше взять.
– Думал, не заметите.
– Да уж заметили. Как ты догадался, что там точно засада?
Пастушок вдруг засмеялся:
– Коровы.
– Что – коровы?
– Краснуха, корова наша, чужих издалека чует. Так упиралась у брода, еле в воду загнали.
– Ах, вот оно что…
– Ну, а потом присматривался. Заметил траву примятую, и следы чужие… ну, не наши, наши в такой обувке не ходят. После на холме спрятался, малых со стадом домой отправил.
– Молодец, – одобрительно кивнул Хельги. – Как звать-то тебя?
– Лашком.
Ярл вскинул брови:
– Что-то не похож ты на лентяя! Пастушок пожал плечами:
– Так уж прозвали.
– О чем это они? – удивленно поинтересовался Ярил у Малены.
– «Лашк», – тихо повторила та. – То по-весянски – «ленивый»
– Ну и ну, – покачал головою Ярил. – Это ж надо так парня назвать!
– Проси, Лашк, награду, – улыбнулся ярл. – Да не стесняйся. Куну, две?
Пастушонок покачал головой:
– Мне не надо кун.
– Да он, видно, корову хочет, ярл!
– И не корову… Возьми меня с собой, князь! Я хороший воин.
– С собой? – Хельги удивился. – Но что тебе в нашем деле?
На глаза отрока вдруг навернулись слезы:
– Сестрицу мою недавно убили. Страшно убили, опозорили. Хочу отомстить.
– Знаешь кому?
– Чужакам, тем, с которыми вы бились сегодня.
– Так они ж убиты!
– Все ли?
– Хороший вопрос. Что ж, будь по-твоему, Лашк. – Ярл посерьезнел. – Пойдешь впереди, с Жердяем. Он у нас провожатый.
Глаза отрока сверкнули.
– Клянусь, ты не пожалеешь о том, что взял меня, князь!
Покончив с похлебкой, разбрелись по шалашам – спать. Как водится, выставили сторожу со всех сторон – у реки, у холма и близ лесной опушки. С этими предосторожностями согласились все, даже Никифор.
– Признаю, Хельги-ярл, свою ошибку, – подошел он к шатру. – Думал, вряд ли нас поджидает подобное. Но как ты догадался?
– Я викинг, – просто ответил ярл. – К тому ж знаю, с чьими людьми имею дело. И… – Он усмехнулся. – И не боюсь показаться смешным и трусом. Если на пути имеется очень удобное место для засады – почему бы ей там не быть? Вот и подстелил соломки.
– Так вот зачем ты шептался с этим пастушком.
– Ну да. Я уговорил его подать нам знак, если заметит у брода что-либо подозрительное. Свернутая в туес береста подходит как нельзя лучше – и не вызывает подозрений, и хорошо заметна на темной воде.
– Ты очень предусмотрителен, ярл, – уходя, произнес Никифор. И добавил: – Совсем не так поступил бы обычный викинг. Совсем не так… И как вовремя ты предвидел эту засаду! Вот уж поистине, правы люди – Вещий! Чудны дела твои, Господи!