ЛАЕВ 4

Недотрога Яся

После небольшой передышки, включавшей скудный обед и тихое обсуждение адептами харшанов, я скомандовал:

– Готовимся.

Лим сразу подскочил. Его желание расширить возможности собственной специализации было похвальным, но риск зашкаливал. Сколько магов сгинуло в попытке совершить первый межмировой переход?

– Нить, – выдохнул я.

После чего приблизился к собственному заплечному мешку и вытащил большую катушку с серебристой, мерцающей и очень тонкой верёвкой. Нам предстояло сложное

дело. Хорошо, что контролировать процесс буду я, а не кто-то другой.

Я бросил катушку Психу, а у того глаза расширились.

Всё верно, нить – штука редкая, просто так такую не купить.

Очень тонкая, сплетённая из прочнейшего сплава с применением особых металлов и обработанная усиливающей магией. Заклинаниями, которые требуют редкого мастерства.

– Обматывайся, – велел адепту я.

Теперь глаза расширились у леди Маргариты.

Она с огромным удивлением смотрела как Псих обвязывает конец тончайшей верёвки вокруг своей талии, а я не сдержался:

– Храфс, ты совсем дурак?

Помолчал и добавил:

– Минус балл тебе на ближайшем экзамене.

– За что? – возмутился парень.

– За то, что при такой обвязке переломишься, – рыкнул я недобро.

Лим подумал и внял. Сделал дополнительные петли, в которые вдел руки и ноги. затем подозвал МикВоя, чтобы тот проверил узлы. Теперь Храфс напоминал скалолаза – с той лишь разницей, что вместо тугих ремней его тело оплетала тонкая нить.

Тут очнулась Марго…

– Стоп, – сказала она. – Вы что делаете? Что происходит?

– Это страховка, – ответил я просто.

– Какая ещё страховка? Что вот эта тонкая ерундовина может подстраховать? – от вспышки эмоций девушку буквально подбросило вверх.

Я украдкой ухмыльнулся.

– Расслабься, – сказал любимой. – Работает профессионал.

Юная предводительница банды надулась, я же частично размотал нить и закрепил катушку с помощью специального механизма. Два хитрых стальных штыря вошли в землю, и уже в земле раскрыли “лапы”. Всё, катушка зафиксировалась. Не вытащить, не сдёрнуть. Только барабан вращается в обе стороны.

– Что всё-таки происходит? – продолжила нервничать Маргарита.

Я не объяснил. Посмотрел на Храфса и уточнил:

– Ты готов?

– Да, ваше величество! – сверкнув глазами, бодро отрапортовал этот отчаянный.

Вдох на то, чтобы собраться. Второй, как возможность передумать. Третий… и я скомандовал Храфсу:

– Давай. Телепортируйся.

– Куда? – в ужасе воскликнула Марго.

Но адепт, прозванный Психом, уже призвал магию. Вспышка телепорта, нить страховки сошла с ума, стремительно разматываясь и натягиваясь…

– Вы что творите? – вопль будущей королевы Эстраола на заднем плане.

Джим МикВой побелел и, кажется, испытал острый приступ паники. Но процесс

было уже не остановить.

Разломы. Неприятная аномалия, которая давала порой интересные эффекты. Особенно портальщикам. Ведь когда поле искажено, финальную точку перехода просчитать невозможно.

Грань миров на разломах тоже тонка. Ещё и вихри, меняющие потоки и магии, и пространства. Телепортируясь, Псих шагнул прямо в пропасть. Вероятность, что он переместится в другую реальность была максимально велика.

Вот такое перемещение и является активатором дополнительных возможностей дара. Включает расширение специализации, которое, если портальщик сумеет вернуться, в дальнейшем позволит ходить сквозь миры.

Я замер, глядя на максимально натянутую нить, слушая едва различимый треск катушки и стон креплений. Ещё три вдоха, шаг… я проверил на руке перчатку из крепкой кожи и ухватился за мерцающую полосу.

Схватил и дёрнул – усилие потребовалось значительное. Но главное – это сработало! В воздухе, над серединой разлома, опять сверкнула вспышка. С диким криком из вспышки вылетел Храфс.

Нить сразу ослабла. Прежде чем сработал механизм, сматывающий страховку, Храфс ухнул вниз.

Он упал. Туда, в разлом, в неизвестность. Я держал, надеясь, что адепт не расшибётся о скалистую стену… Через несколько секунд послышался глухой удар.

Нить уже тащила портальщика наверх, всё было относительно в порядке, если не считать двух вещей. Первая – вспышка телепорта над разломом не погасла, а вытянулась в яркую горизонтальную линию. Ну а вторая…

– Георг! – вопила моя Маргарита. – Георг, ты сумасшедший! Ты что творишь?!

Я? Всё, что я творил, находилось под чётким контролем. Всё отлично. Прекрасно. Нет никаких поводов распугивать птиц и живущее близ разлома зверьё.

Выкрикивать слова, о существовании которых леди даже знать не положено, тоже не нужно. Вон, МикВой от услышанного уже не просто краснеет, а прямо-таки полыхает. Ещё немного, и сгорит парнишка, погибнет во цвете лет.

– Георг! Ты… ты…

А едва из расщелины показалась взъерошенная голова Храфса, возникла новая проблема. Раздалось отчётливое, пробирающее до костей шипение, и из негаснущей портальной вспышки начал выбираться змей.

Тут, в южном лесу, водились исключительно стружики, и посетившее нас создание воспринималось как какая-то насмешка.

Опасных змей нет? Что ж, будут! Змеюка диаметром в два человеческих роста и неизвестной длины.

Тварь высунула узкую голову, продемонстрировала раздвоенный язык и начала выползать из портала, поднимаясь над бездной этаким блестящим обелиском.

Обернувшийся Храфс едва не рухнул обратно в разлом – хорошо, что я держал нить.

– Это… – проблеял парень, – это… за мной.