Лаки бессмертный. Гексалогия
Шрифт:
— Лейтенант, я нашел! — завопил кто-то.
Командир взвода не успел ответить.
Сверху, над головой Лаки шваркнуло и с шипением, оставляя дымный хвост, на дно карьера устремилось что-то.
Лаки по спине ударило с такой силой, что он, падая лицом вниз, прикусил до крови язык. На дне карьера бабахнуло, так что уши заложило даже в шлеме!
Глава четвертая
Перевернувшись на спину, Лаки увидел, что на Вука насели два типа в грязных кожаных куртках, бородатые, лохматые, скалились как крысы. Оба с
Вук успешно отмахивался от них своим поясом с пустой кобурой. Сержанта рядом не было. Вместе с пулеметом он улетел вниз и барахтался на дне карьера в грязи, доходящей до пояса. В сухой части дна дымилась воронка и рядом валялись неподвижные тела в комбинезонах. В наушниках крики и ругань. От грохота лазганов звенело в ушах.
Вниз по дороге к Вуку бежали еще несколько «шарков», но уже с лазганами в руках. Ворчер Вука лежа между камней в двух шагах. Отстегнув сбрую вместе с наспинным грузом, Лаки рванулся к ворчеру. Он подхватил оружие и успел два раза нажать на спуск, целясь над головой Вука, прежде чем пуля лазгана ударила ему в левую ключицу, почти оторвав руку. Из перебитой артерии струей брызнула кровь на камни, на щебень дороги.
Боли он не успел ощутить. Словно кто-то сзади схватил за воротник дернул назад со страшной силой, а потом закрылся черный занавес…Длинноволосая девушка в коротком, воздушном платьице ходила по лугу, грациозно присаживаясь то и дело и нюхая цветы. Она их не рвала, а только нюхала. Было так светло и легко на душе от этого зрелища, что даже не хотелось закрывать глаза. «Мама!» — позвал он мысленно. Девушка поднялась и посмотрела на Лаки с улыбкой, от которой замирало сердце…
… Очнулся он в темноте. Сел, ощупывая камни рядом. Куда-то подевался шлем? Болела левая рука, особенно отдавало между шеей и плечом. Осторожно потрогал себя через рваную дыру в комбинезоне. Грубый звездообразный шрам пульсировал под пальцами.
«Я в карьере…меня ранили…бой окончился…чем? Вук говорил, что ткань комбинезона держит осколки и даже пули ворчеров… Чем это меня?»
Глаза постепенно привыкли к темноте и на светлом фоне камней карьера нарисовался черный круг неба с мутными пятнышками звезд. В нескольких шагах лежал кто-то, на ощупь скозкий, а на дух изрядно вонючий. Нащупав кожаную куртку, Лаки понял, что это убитый шарки.
Он прислушался. В карьере тихо, словно и не было стрельбы никакой. Лаки побрел по дороге наверх.
«Почему меня бросили внизу? Рота отошла?»
По пути ему встретились еще несколько мертвецов-шарки. Оружия при них не нашлось.
На последних силах он выбрался из карьера и сел на колкую траву, на краю. Очень хотелось пить и есть.
«Меня ранили и так все быстро заросло? Сколько дней я здесь лежал? Почему же меня бросили?»
Он опять потрогал плечо. Вот и свобода. Иди куда хочешь!
Идти в темноте по степи голодному не хотелось. Даже банка «суба» вспомнилась с ностальгией! Да и по датчику в плече его легко найдут с глайдера. Вук говорил, что дезертиров расстреливают на месте. Оставалось только одно-возвращаться в роту.
В ста шагах от темных махин грузовиков он мгновенно перестал ощущать свои ноги и упал ничком.
«Парализатор!»
Две черных тени возникли из темноты и, подхватив Лаки под руки потащили
В лицо посветили фонарем.
— Да это — «Муравей» из третьего взвода! — хмыкнул кто-то.
— А говорили, что вчера его убили?
— Живой, на ногах пришел!
— Муравей, ты откуда взялся? — голос капитана Дунана с другими не спутать.
Лаки попытался открыть рот и ответить, но ничего не вышло.
— Парализатором зачем врезали?
— Виноваты!
— Вколите ему нейтрализатор, живо!
Через несколько минут Лаки сидел в палатке капитана, выгребал ложкой горячее содержимое из банки «суба». Капитан наблюдал за ним, не говоря ни слова. От его взгляда куски в горле застревали! Все хорошее кончается…Даже если это банка с пайком.
— Справился?
— Спасибо, капитан.
— На здоровье. Как ты выжил там?
Лаки хотел пожать плечами, но сдержался. Как учил его Вук: начальство не любит когда говорят: «не знаю, не могу, не понял» и всякие жесты, принятые среди нормальных людей. Отложил банку в сторону и коротко доложил обо всем. Капитан выслушал внимательно.
— Назад сможешь пройти? Медик сказал, что тебя ударило всколзь, только кожу рассекло.
— Назад? В карьер?
— Все верно. Туда так просто не пройти, а ты как-то смог проскользнуть.
Лаки удивился. Он вышел из карьера совершенно свободно, не встретив ни своих, ни чужих, если не считать трупаков.
Тогда капитан разложил на коленях свой планшет и все разъяснил.
Первый и второй взводы вышли к завалам и дальше в шахты пройти не смогли. Третий взвод попал в засаду, когда с тыла выскочили шарки и, понеся потери, отошел через выработки в стенах карьера внутрь шахты. Вестерит в стенах карьера глушил связь. Парализаторы били всего на сто шагов, а что-то тяжелое из вооружения рота не могла применить, чтобы не задеть своих. Шарки из своих нор ведут пальбу, так что не подойти и у них есть ночные прицелы. Посланные вниз нюхачи канули как в воду. Капитан считал, что у шарки есть комп-сканеры. Ночью, ближе к рассвету, капитан собирался послать разведку, чтобы наладить связь с третьим взводом и тут подвернулся Лаки.
— Где твой шлем?
— … Я очнулся, а его нет.
— Ничего, найдется на замену.
Где-то через час Лаки отправился обратно в карьер, в шлеме, пахнущем чужим потом, с ворчером в руке и гранатами на поясе. Капитан снял с пояса свой кинжал в узких черных ножнах.
— Бери. Потом вернешь. Таргинская сталь, ручная работа.
Для мальчишки с Рамуша это были пустые слова. Острый клинок, удобная рукоятка, а все остальное — только слова!
Кинжал Лаки закрепил под коленом.
— Скажешь лейтенанту Морфу-пусть будут готовы. С рассветом пустим всех нюхачей, и рота займет позиции по кромке карьера. Мы их прикроем. Они должны прорваться из ловушки. Пусть дадут красную ракету, и мы начнем.
Лаки дошел до края карьера и как по наитию снял с головы шлем, отключил его и повесил на пояс.
«Если поднялся без шлема, то может и спущусь без него, без проблем?» Он шел, держась ближе к стене карьера и думал о том, что комбинезон, конечно, поменял цвет под камни, но если у шарков есть сканер, то он на нем виден как прыщ на лбу. А если видят-чего не стреляют? Значит, не видят?