Лаки Лючано: последний Великий Дон
Шрифт:
Девушка яростно рвалась из рук следователей.
— Последний раз спрашиваю: будешь отвечать на мои вопросы?
— Да, чтоб тебя черти взяли!!!
Она сказала ему все, что он хотел услышать.
— Подготовьте ее к очной ставке, — бросил Дьюи и вышел. Гурфейн и Шорти с интересом смотрели, как девушка трясущимися руками разворачивает целлофан.
— Что уставились? — злобно спросила она. — Дайте мне воду, ложку, зажигалку.
Растворив кристаллы, она набрала в шприц пять кубов мутно-белого
Дьюи поднялся на третий этаж, где допрашивали Коки Фло Браун, небезызвестную в Манхэттене «бордель-маму». Положив ногу на ногу, она курила дорогую папиросу с длинным мундштуком и на все вопросы отвечала односложно: «не знаю», «не помню», «не лезу в чужие дела». Допросом руководил первый заместитель Дьюи Ричард О’Коннэл.
— Ну что, Дик? — спросил прокурор. О’Коннэл молча махнул рукой. Толстое, усыпанное пудрой лицо Коки Браун расплылось в улыбке:
— О-о, никак сам господин Дьюи пожаловал.
— Здравствуй, Фло, давно не виделись, — в тон ей ответил прокурор.
— Может, вы мне объясните, какого хрена легаши притащили сюда мою задницу?
— Ну… чтобы немного пообщаться с тобой. Поговорить по душам.
Фло ткнула в его сторону ярко накрашенным когтем и закричала:
— Слова больше не скажу! Требую адвоката! Требую возместить моральный ущерб. Это что же такое: посреди ночи выдернули из постели и поволокли в легашник! Беззаконие.
— Ну-ну, успокойся, старушка, — фамильярно ответил Дьюи, — ты же знаешь, просто так я никого не беспокою. Вот смотри, — он взял со стола увесистую папку, — здесь протоколы твоих телефонных разговоров с некими господами Фредерико, Бэтилло и Ле Торре.
— Это мое дело, с кем трепаться по телефону, — огрызнулась Фло.
— Не совсем так, — поправил Дьюи. — Бэтилло, например, бывший телохранитель Аль Капоне. Фредерико и Ле Торре имеют по три судимости. Какое отношение эти убийцы имеют к твоему бизнесу, а, Фло?
— Я трахаюсь с ними. Устраивает?
— В самом деле? — Дьюи полистал протокол. — И поэтому просишь Ле Торре подождать с деньгами еще недельку? Это называется рэкет, 317-я статья Уголовного кодекса штата Нью-Йорк.
Фло рассердилась:
— Ты знаешь, куда можешь засунуть свои протоколы? И я это знаю.
— Хорошо. Обойдемся без протоколов. Сейчас мы проведем очную ставку.
Дьюи снял трубку телефона:
— Гурфейн? Давай сюда девчонку. Как она там? Веселая и разговорчивая? Прекрасно!
Минуту спустя в кабинет привели худенькую проститутку. Ее глаза блестели. Зрачков почти не было видно. Девушку усадили напротив Фло Браун.
— Мисс Блэтти, вы знаете эту даму?
Девица хихикнула:
— Как же не знать? Мамаша Браун, старая потаскуха. Это она продала меня в заведение
Героин развязал язык проститутки. В таком состоянии ей все было нипочем.
— Мисс Браун, вы знаете эту девушку? — перебил Дьюи. На лице Фло появилась гримаса отвращения:
— Первый раз в жизни вижу эту задрипанную шлюшку.
— Сама ты облезлая старая корова! — выпалила девица.
— Придержи язык, сука. Погоди, как выйдем отсюда, мы с тобой поговорим.
— Стоп, стоп, дамочки! Брэк! — вмешался Дьюи в этот поток взаимных угроз.
— Ну и чего ты хочешь добиться? — неприязненно спросила Фло. — Ее слово против моего, вот и все.
— Ошибаетесь, мисс Браун. У нас есть еще несколько свидетелей, готовых дать против вас показания. А когда вас узнают пять-шесть человек, в суде вам точно не поздоровится.
— В каком суде? — нервно спросила Фло.
— По обвинению в вымогательстве, развращении малолетних, хранении наркотиков, оскорблении общественной морали… Достаточно?
— Да вы ж их всех наширяли, этих сучек! — завопила Фло. — Когда колятся, они еще не такое скажут.
Дьюи вздернул брови:
— Кого наширяли? Гурфейн, ты, м-м… ширял кого-нибудь?
— А что это значит? — спросил тот.
— Сговорились, господа начальники? — взвизгнула Фло Браун. Дьюи понял, что пора переходить от кнута к прянику.
— Послушай, Фло, против тебя я ничего не имею. Проституция в Нью-Йорке была всегда и будет всегда. Только никогда такого не было, чтобы девочек насильно сажали на иглу. Мне нужны люди, которые все это придумали. Бэтилло, Фредерико, Ле Торре, Балитцер, Элленштейн и прочая мразь. Но больше всего мне нужен их босс Лаки Лючано, потому что он все это организовал.
— Вы что же, за идиотку меня держите, мистер Дьюи? Да если я дам против них показания, меня на куски порвут и утопят в заливе.
— Если ты дашь показания против них, — отчеканивая каждое слово, произнес Дьюи, — и не только ты, а многие, то они надолго сядут в тюрьму. Ты меня знаешь, Фло, я не бросаю слов на ветер.
— Нет, мистер Дьюи, не годится. Их-то вы, может, и засадите, но ихние дружки на воле останутся и всадят пули в мой роскошный зад. А я хочу жить и работать в своем бизнесе.
— Ради бога, Фло, — Дьюи красноречиво поднял руки, — твои условия меня вполне устраивают. Ты знаешь, мое ведомство имеет собственный фонд в федеральном бюджете. Если ты поможешь упрятать Лючано и всех остальных, я позабочусь о том, чтобы государство выдало тебе премию, — он засмеялся, — за особые заслуги перед правосудием. С такими деньгами ты запросто сможешь уехать в Европу и спокойно заниматься своим делом хоть в Париже, хоть в Ницце, хоть в Баден-Бадене. Никакой мафии там нет, никто тебе не будет мешать.