Лакомый кусочек для космических волков

Скай Саша

Когда я, распаленная ласками чувствительных точек, сама начинаю ласкать и покусывать грудь Курта, он зарывается пальцами в мои волосы и сжимает их на затылке так, что я чувствую его власть надо мной и испытываю невероятный прилив возбуждения. Есть в этом жесте что-то животное, дикое.

Притянув меня ближе к своему лицу, варх впивается в мои губы, а сам продолжает скользить бедрами вдоль моих складочек, заставляя стонать ему в рот. Но я-то хотела доказать ему и себе, что я не слабенькая землянка, поэтому с трудом разрываю наш поцелуй, отталкиваюсь от его груди

и, уперевшись ладонями в его каменный пресс, медленно опускаюсь на огромный вздрагивающий член.

Ахаю от того, насколько плотно он входит в меня.

— Больно? — тут же придерживает меня Курт за бедра, не давая мне опуститься ниже, но я убираю его руки и двигаюсь дальше, пока он не заполняет меня до упора.

Все мое тело ликует от ощущения наполненности и удовольствия. Я уже сжимаюсь на нем от приближающейся разрядки и, если бы не крупный размер, который не позволяет мне полностью сократиться, уже бы давно кончила со стоном.

Ловлю на себе такой говорящий взгляд Курта, будто он увидел восьмое чудо света или какой-то невероятный фокус. Усмехаюсь и начинаю покачивать бедрами, танцуя ими.

— Вера, — выдыхает Курт, внезапно сжав мои бедра так, что я охаю, — так не бывает.

— Это у ваших самок не бывает, — усмехаюсь, получая дикое удовольствие от того, как Курт реагирует на мои движения, как шипит сквозь зубы и все еще сдерживается, боясь мне навредить. Любуюсь им.

Ощущение, будто я приручаю стихию.

Склоняюсь, покрывая поцелуями его грудь и слышу хриплый гортанный стон, а потом пищу от неожиданности.

Курт перекатывается вместе со мной и оказывается сверху. Его дыхание больше похоже на рычание дикого зверя, а в глазах будто бушует шторм.

— Ты точно ведьма, — выдыхает он сердито и глубоко толкается в меня, тут же поймав мой стон губами.

Обхватываю его за пояс ногами и снова стону от очередного глубокого проникновения.

Курт сжимает зубы и я чувствую, как по его телу пробегают мурашки.

— Какая же ты тесная, самочка, с тобой невозможно растянуть удовольствие, — шипит он, ускоряясь.

Извиваюсь от его каждого его толчка. Ноги крутит от нарастающего напряжения.

— Не останавливайся, — прошу будто в бреду.

Мне сейчас так хорошо, как никогда раньше. Я не испытывала ничего подобного ни с единственным мужчиной, ни самостоятельно.

Ахаю и вздрагиваю от его мощных толчков. Подстегиваю пятками двигаться еще быстрее. Мне мало. Кажется, я настолько изголодалась, что теперь не смогу насытиться.

— Курт, — стону, впиваясь ногтями в его напряженную шею. — Сильнее.

Варх в ответ рычит и отстраняется. Начинаю хныкать от того, что он остановился, но он лишь переворачивает меня на живот и, приподнимает мои бедра. Снова врывается в меня, уже не боясь навредить. Стону, прогибаясь от остроты ощущений.

Курт наматывает мои волосы на свой кулак и прогибает назад сильнее. Вдалбливается до упора. Скользит ладонью по лобку, сдавливает, будто пытается обхватить через него свой член, а я скулю от новых острых ощущений.

Курт склоняется и прикусывает меня за загривок, как лев львицу,

чтобы не сопротивлялась. Взрываюсь спазмами и слабо вскрикиваю, зажмурившись, пока он добивает мое тело ритмичными толчками. Скребу пальцами по матрасу, не в силах расслабить их. Сжимаюсь на его члене до боли в мышцах и, наконец, обмякаю и падаю на кровать, вздрагивая в остаточных спазмах.

Курт резко отстраняется от меня и падает рядом. Поворачиваю к нему голову и тут же ловлю на себе пристальный взгляд. Сам варх молчит и тоже тяжело дышит.

— Ты как? — спрашиваю у него и получаю в ответ лишь тихий смешок.

— То есть, все ли хорошо с тобой можно не спрашивать? — сиплым от пересохшего дыхания голосом уточняет он.

— Жжет немного. С непривычки. — отмахиваюсь, а Курт внезапно садится, разворачивает меня на спину и раздвигает мне ноги.

— Что ты делаешь? — удивленно приподнимаю голову, глядя, как он склоняется над моей промежностью.

— Слюна вархов обладает заживляющими свойствами, — пожимает он плечами и начинает аккуратно вылизывать мои половые губы, толкаться языком во влагалище.

А меня тут же накрывает по новой.

— И вот здесь, пожалуйста, — показываю на клитор и зарываюсь пальцами в мягкие волосы на затылке Курта. — Здесь нужно особенно тщательно. Да, вот так. Ммм!

Курт усмехается и начинает ласкать меня более нежно и ритмично. Разгоряченное тело тут же начинает реагировать на его умелый язык, и я то и дело вздрагиваю от нарастающих спазмов. Спустя несколько мгновений уже не могу сдержаться и вжимаю его лицо сильнее в себя, ахаю и выгибаюсь от волн удовольствия.

Не сдержавшись, громко стону от мощного спазма и в этот же самый момент слышится какой-то громкий оглушающий звук.

Он сливаяется с моим стоном, а по металлическим стенам разносится вибрация.

Курт тут же подскакивает на ноги. Я тоже подпрыгиваю от испуга и молча смотрю, как быстро он одевается.

Через секунду включается аварийное освещение.

Этот «чпуньк» звучал куда более устрашающе, чем на корабле ящериц и что-то мне подсказывает, что дело пахнет жареным.

— Командор Луа, у нас проблемы. Мы падаем. — доносится из динамика часов.

22. Легенда

Это было недолгое, но самое увлекательное путешествие в моей жизни! Наверное, если бы у меня хоть кто-то спросил, согласилась бы я умереть вот так или выбрала долгую, но скучную жизнь, я бы задушила его поясом от своего платья, который сейчас завязываю трясущимися руками.

Потому что мне совершенно не хочется умирать! Я, блин, только кайф прочувствовала! Будто все годы до этого я и не жила вовсе!

Я ведь никому, никому не была нужна! Да, у меня были подруги, знакомые, но все равно я не чувствовала себя рядом с ними нужной и значимой. Я больше слушала о чужих проблемах, чем делилась своими. А последнее время находила миллион уважительных причин, чтобы не присутствовать на дружеских посиделках. И путешествовать я любила в одиночестве. Чтобы никто не отвлекал меня от моего унылого, но спокойного одинокого мира.