Лалангамена (сборник)
Шрифт:
Вдруг доктор Норман поднял голову:
— Кто вы?
— Что ты сказал, Вилли?
Доктор вынул из кармана клочок бумаги, развернул его и швырнул на середину доски. Рецепт…
— Если бы вы были Айзеком Кроуэллом, вы бы сейчас умирали или уже умерли — от гравитола. И не говорите мне, что вы его не принимаете: от пандроксина кожа приобретает желтоватый оттенок. У вас его нет. Кроме того, у вас не тот стиль игры: хороший стиль, но не тот. Айзек никогда не был силен в позиционной игре.
Кроуэлл допил из стакана — там был в основном растаявший лед — и откинулся
— Меня зовут Отто Мак-Гэвин. Я агент Конфедерации. Но, пожалуйста, продолжайте называть меня Айзеком. В этом обличье я больше Кроуэлл, чем Мак-Гэвин.
Доктор кивнул.
— У вас, видимо, очень хороший послужной список. Получше, чем у тех двоих. Наверное, поэтому вас и послали сюда, не так ли? Расследовать их исчезновение?
— Расследовать причину их смерти. У каждого агента в сердце вживлен передатчик. Сигналы тех двоих прекратились.
— Ну что ж. Нет нужды говорить, что я буду нем как могила.
— Вы не будете носить это бремя слишком долго. Я предполагаю через день-другой закрыть дело. Впрочем, вернемся к шахматам…
Кроуэлл пошел конем.
— Мат в три хода, — сказал он.
— Да, я видел приближение конца, — улыбнулся Вилли. — Я надеялся отвлечь ваше внимание.
— Доктор, в вас пропадает талант, — Отто немного расслабился. — Между прочим, я все раздумывал, как бы обратиться к вам, не вызывая подозрений. К вам сегодня никто не обращался по поводу огнестрельного ранения?
— Что?! Но откуда вы…
— Сегодня ночью кто-то устроил на меня засаду. Я ранил противника.
— Боже мой… В руку, да?
Кроуэлл вытащил пистолет, открыл обойму и вытряхнул на шахматную доску маленькую пульку.
— Ранение в правую руку. Пуля вот такого калибра.
Доктор Норман покатал пульку между пальцами.
— Да, та была такая же махонькая. Кстати, чертовски трудно было ее извлечь. И ранение именно в правую руку…
Доктор глубоко вздохнул.
— Рано поутру меня подняли посол Фиц-Джонс и управляющий Киндл, чтобы я извлек пулю из руки Киндла. Они сказали, что пили всю ночь и под утро им взбрело в голову поупражняться в стрельбе по мишени на заднем дворе посольского особняка. Фиц-Джонс случайно попал в Киндла. Он очень извинялся. От обоих разило вином, но держались они как трезвые. Киндла мучила боль: похоже, они пытались сами извлечь пулю. Но она засела очень глубоко.
— Киндл… Я его еще не встречал.
— Вот ночью и повстречались. Трудно поверить… Он всегда казался таким тихоней…
— Теперь вам пора узнать всю историю. Если со мной что-либо случится, постарайтесь дать знать властям Конфедерации…
— Некая группа людей, включающая посла и управляющего Киндла, но не обязательно сводящаяся к этим двоим, систематически травит бруухиан, работающих на руднике. Единственная мотивировка, которую я нахожу, — это та, что яд заставляет рабочих трудиться с убийственной отдачей, а значит, растут прибыли. Кстати, Киндл владеет большой частью капитала Компании, ведь так? Интересно, Фиц-Джонс тоже получает солидный процент?
— Не знаю, — сказал
— Лучше не надо. Очень скоро прибыли пойдут вниз.
— Вполне может статься. Да, ужасная история. Даже хотя я сам и не очень-то пекусь об этих пугалах. Чем я могу вам помочь?
— Мне нужен доступ к субпространственному радио. На планете всего два передатчика — у управляющего и у посла. Если бы вы залучили одного из них к себе на часик-другой, я смог бы затребовать разрешение на арест и получить полномочия на заточение обоих в тюрьму.
— Это довольно просто. Мы с Фиц-Джонсом как раз должны составить акт о несчастном случае и передать его чиновнику Компании для визирования. Я попросил посла зайти сегодня около трех: это займет больше часа.
— Вы не могли бы зазвать и Киндла тоже?
— Боюсь, что нет. Я же Киндла вроде бы как под домашний арест посадил — и вдруг приглашаю к себе поболтать. Так недолго и авторитет подорвать… Но вам Киндл не опасен. Я сделал ему глубокий разрез в правом трицепсе. Он либо на наркотиках, либо будет мучиться болью по меньшей мере неделю.
— Не могу сказать, что я ему очень уж сочувствую. Ну что ж, нанесу-ка я визит в резиденцию посла около трех. А вы… Вот, возьмите, — Кроуэлл протянул доктору Норману пистолет. — Кажется, часом раньше я вас определил как цель второй очереди.
Доктор Норман подбросил маленькое оружие на ладони.
— Разве вам оно не нужнее?
— Нет, я собираюсь прибегнуть к более тяжелой артиллерии. Прошлой ночью у Киндла был лазерный пистолет. Если бы он лучше разбирался, что к чему, он мог зажарить меня безо всяких хлопот.
— Ладно, беру. Но я никогда в жизни не стрелял из пистолета.
— Ничего страшного. Только будете осторожны: у пистолета этой системы нет предохранителя. Просто прицельтесь приблизительно в нужном направлении и начинайте нажимать на спусковой крючок. Обоймы хватит больше чем на сто выстрелов.
Доктор сунул оружие во вместительный передний карман халата.
— Надеюсь, эта публика окажется под надежным замком прежде, чем мне он понадобится.
— Они будут в тюрьме Компании до захода солнца.
Из окна своей комнаты Кроуэлл видел, как посол укатил в сторону амбулатории. Он открыл лазерный пистолет и проверил батарею: осталось больше половины заряда, две минуты непрерывного действия, вполне достаточно, чтобы подавить взвод пехоты. Кроуэлл переложил пистолет и комплект отмычек в правую руку и накинул сверху легкую куртку.
Прогулочным шагом он отправился по улице в сторону, противоположную дому посла, затем сделал круг и очутился у задней стороны здания. Там уже не было домов. Ничто не закрывало Фиц-Джонсу вид на пустыню, которая простиралась от горизонта до самого поселка и заканчивалась в нескольких метрах от большого обзорного окна особняка.