Лангольеры

Кинг Стивен

Его поглотил кромешный мрак. Теперь он был так же слеп, как та зарезанная девчонка. Крэг не возражал: темнота была ему даже на руку.

К тому же чавкающие, жующие звуки лангольеров сюда доносились слабее.

Крэг медленно, на ощупь, двинулся вперед, шаркая и растопырив перед собой руки. Через несколько шагов он коснулся бедром твердого предмета — видимо, края стола. Потрогал руками: верно — стол. Пошарил по его поверхности и нащупал обычный рабочий комплект американских «белых воротничков»: стопка бумаг, корзина «вх./вых.», коробочка со скрепками, стаканчик с

ручками. Он продвинулся к рабочему месту, нащупал кресло за столом и сел в него. Стало совсем неплохо. Привычная, знакомая обстановка, в которой он почувствовал себя спокойно и уверенно. Выдвинул верхний ящик, поискал внутри какое-нибудь оружие или что-либо острое. Рука нащупала обыкновенный нож для вскрытия конвертов.

Крэг извлек его, задвинул ящик и положил нож справа от себя.

Некоторое время он сидел неподвижно, прислушиваясь к собственному сердцебиению и приглушенному звуку работы реактивных двигателей. Потом руки его снова осторожно ощупали поверхность стола, пока не добрались до стопки бумаги. Он взял верхний лист и поднес к глазам. Но абсолютно ничего не увидел.

«Ничего, Крэгги-вегги. Сиди тут в темноте. Сиди и жди, когда наступит время действовать. А когда это время придет…»

«…я скажу тебе», — закончил мрачный голос его отца.

— Правильно, — согласился Крэг. Его пальцы нащупали верхний уголок листа бумаги. Он осторожно надорвал его и принялся отрывать узкую полоску.

Риииппп.

Спокойствие овладело им. Он бросил невидимую полоску на невидимый стол. Пальцы начали отрывать следующую полоску сверху. Все будет отлично. Все будет в порядке. Он тихо, почти шепотом, запел, фальшивя.

— Назови меня ангелочком… утренним ангелом, бэ-эби-и…

В полном спокойствии Крэг сидел и ждал, когда отец подскажет ему, что делать дальше. Как он много раз поступал, когда Крэг был ребенком.

— Слушай внимательно, Альберт, — сказал Ник. — Мы должны отнести ее в самолет на носилках. На борту носилок нет, а здесь они где-то должны быть. Вот только где?

— Мистер Хопвелл, капитану Энглу это известно лучше, чем…

— Капитана Энгла здесь нет, — терпеливо пояснил Ник. — Надо нам самим с этим управиться.

Альберт нахмурился… вспомнил вывеску на двери:

«Службы аэропорта».

— Может, службы аэропорта? — предложил он. — Тут есть такая дверь.

— Наверно, оно самое, — согласился Ник. — Где ты видел эту дверь?

— Внизу, рядом с бюро по аренде автомобилей.

— Ладно, — сказал Ник. — Сделаем так: ты и мистер Гаффни найдете носилки и будете носильщиками. Мистер Гаффни, посмотрите, пожалуйста, возле гриля. Найдите там ножи поострее. Оттуда, видимо, добыл нож и наш неприятный друг. Вооружитесь с Альбертом.

Дон направился за прилавок, не говоря ни слова. Руди Варвик вернулся с целой охапкой скатертей из бара «Красный Барон».

— Боже мой, как я виноват!.. — начал он, но Ник остановил его. Он все еще смотрел на Альберта — бледное пятно над сгустившимися тенями там, где лежала Дайна. Наступила почти полная темнота.

— Возможно, вы и не встретите там мистера

Туми. Я думаю, он сбежал в панике, бросив орудие. Забился в какую-нибудь нору или вообще смылся из аэропорта. Но вдруг, паче чаяния, вы увидите его, очень советую с ним не связываться, если он к этому не вынудит сам. — Ник обернулся в сторону Гаффни, который появился с двумя кухонными ножами. — Выполняйте вашу главную задачу оба. Она состоит не в том, чтобы поймать и судить мистера Туми, а добыть носилки и как можно скорее доставить их сюда. Мы должны убраться как можно скорее.

Дон протянул Альберту нож, но тот покачал головой и обратился к Руди Варвику:

— Можно мне у вас взять одну скатерть?

Дон посмотрел на него так, словно парень с ума спятил.

— Скатерть? Зачем она нам?

— Сейчас покажу.

Альберт стоял на коленях возле Дайны. Теперь он поднялся и зашел за прилавок. Что-то поискал взглядом, словно сам не знал, что именно ему нужно, но был уверен — найдется. И нашел-таки. На самой стойке, подальше, приютился старомодный тостер. Альберт выдернул шнур из сети, обернул его вокруг тостера и вернулся с ним к остальным. Затем он развернул скатерть, поместил на нее тостер на самом углу, после чего переворачивая его, обернул скатертью, словно рождественский подарок. Концы скатерти свернул жгутами, соединил их вместе и поднял свою импровизированную пращу.

— Когда я был пацаном, мы играли в Индиану Джонса, — сказал Альберт немного смущенно. — Подобная штука заменяла мне его плеть. Раз чуть руку не сломал моему брату Дэвиду. Завернул какую-то штуковину из гаража в старое одеяло. Глупо, конечно. Не сообразил, как больно можно стукнуть такой фигней. Родители меня отшлепали как следует. Короче, глупо — неглупо, а действует как надо. По крайней мере, до сих пор действовало.

Ник с сомнением посмотрел на орудие Альберта, но ничего не сказал. Если Альберт чувствовал себя спокойнее с тостером, завернутым в тряпку, перед тем как спуститься во мрак внизу, пусть так и будет.

— Ну ладно, пусть так, — сказал Ник. — Идите ищите носилки, и скорей наверх. Если носилок нет в службах аэропорта, еще где-нибудь посмотрите. Если в пределах пятнадцати или даже — десяти минут ничего не раздобудете, возвращайтесь сюда, так ее перенесем.

— Но так же нельзя, — возразила Лорел. — Если у нее внутреннее кровоизлияние…

Ник посмотрел на нее.

— У нее и так внутреннее кровоизлияние. Больше десяти минут мы ждать не можем.

Лорел раскрыла было рот, чтобы возразить, но шепот Дайны остановил ее:

— Он прав.

Дон сунул нож за пояс.

— Пошли, сынок, — сказал он. Они пересекли зал ожидания и начали спускаться по эскалатору. Альберт принялся наматывать жгуты на кулак.

Ник вновь обратил все свое внимание на девочку.

— Как ты себя чувствуешь, Дайна?

— Очень больно, — едва слышно ответила девочка.

— Да, конечно, боль ужасная, — сказал Ник. — И боюсь, то, что я собираюсь сделать, принесет еще большую боль, но совсем ненадолго. Нож пронзил твое легкое, и его надо извлечь. Ты понимаешь это, верно?