Шрифт:
Введение. Старший агент
Часы показывали без пятнадцати двенадцать, весь персонал, за исключением охраны на первом этаже, ушел. Из коридора не раздавалось привычной офисной шумихи, что помогало сосредоточиться. Пока нет задач по основной деятельности, взялся помогать приемной комиссии, а чтение затягивает. Ну и сейчас изучение работ претендентов на должности стажера настолько завладело вниманием, просто не заметил, как наступила ночь. Протираю глаза и ищу место, где остановился: «Мир устроен не так, как представляют люди. Ученые и правительство тоже не до конца понимают всего. На протяжении мировой истории в ход событий вмешивались высшие силы, в этом тысячелетии они называют себя Ланкасты, и никто не отвечает, почему так. Однако много веков назад, до нашей эры, а то и раньше, первое имя, которым они назвались, было вовсе не это. Отдельные
– Какой бред они иногда пишут, – пробормотал, закрывая файл щелчком и делая пометку в блокноте. Сигнал оповещения на телефоне нарушил тишину кабинета, заставив вздрогнуть от неожиданности. Этого просто не могло быть, он должен срабатывать только в том случае, если каким-то образом удалось засечь Ланкаста, но я все предусмотрел, такого физически не должно случиться. Технологии Комитета не доросли до самостоятельного их выявления, тем более на расстоянии. Одновременно начинает вибрировать мобильный в кармане, кто-то еще не в курсе, что живу на работе, и не обязательно дублировать вызов. Мысленно проклиная всех, вытаскиваю и смотрю на высветившийся номер. Не ошибка, действительно нашли, значит я должен сделать все, что от меня зависит, для спасения глупо засветившегося Ланкаста. Чем бы не была вызвана пойманная Комитетом вспышка энергии, поднявшая всех в столь поздний час, мы не должны ничего, и тем более, никого найти.
В тот день так и вышло, но когда сигнал повторился, я готов был проклясть весь мир за то, какую злую шутку он играет со мной. Очень надеясь, что и второй раз операция зайдет в тупик, мысленно приготовил речь для столь наивного существа. Откуда же мне было знать, что источник замеченных всплесков, даже и не подозревает о том, кем стал.
Глава 1. Наследница Ланкаста
Часы показывали без четверти двенадцать, когда сердце бабушки перестало биться. Именно это время зафиксировали врачи и позже родственники сообщили ночным звонком. В ту секунду жизнь нашей семьи изменилась и никогда не станет, как раньше. Мы потеряли самого важного человека, ту, кто навсегда останется в наших сердцах и памяти. В больницу с ней поехали тетя и дедушка, они просидели там весь вечер и считали, что первыми после врачей узнали о трагедии, но это не так. Стоило сердцу Екатерины Ивановны перестать биться, как что-то ударило в ухо, словно небольшой электрический разряд, и в ту самую секунду, знала, ее больше нет. Звонок телефона разбудил меня, но не помню, как засыпала, просто не могла уснуть сама, нервы не позволили бы. Отрываюсь от дивана и смотрю на высветившееся имя, это он и был, ночной звонок, окончательно изменивший все. В тот день я не знала, началом чего он станет.
Встряхнув головой, закрываю дверь и обессиленно прислонился к ней лбом, чувствуя прохладу дерева. Вот уже три недели тетя просит сложить бабушкины вещи в коробки, чтобы отвезти на дачу, а я не могу себя заставить хотя бы войти в комнату. Все оказалось куда сложнее, чем ожидала. Считая, что жизнь достаточно подготовила меня к подобным потерям, ошибалась. Прошел месяц, тетя забрала дедушку к себе, а мне пришлось переехать в их двухкомнатную квартиру в тридцати километрах от Москвы. Расстояние не беспокоит, железнодорожная станция в пяти минутах ходьбы, и электричка привезет прямиком на Курский вокзал, на территории которого работаю. Большим ужасом стало то, что придется каждый день бывать там, где все напоминает о ней.
Где-то играет музыка и лишь по ее окончании понимаю, что это телефон. Причем звонит он не в первый раз за последний час. Да, именно столько времени пытаюсь заставить себя переступить порог комнаты и заняться делом. Тяжело вздохнув, и от досады пнув дверь, направляюсь к себе на его поиски. На экране красуются пропущенные вызовы, все от одного человека – моя тетя. Хочет знать,
Помещение вокруг кажется одновременно и чужим и таким близким. Здесь все иначе, нежели дома, со стен на меня смотрят незамысловатые орнаменты из цветов, а через почти прозрачные занавески комната наполнялась светом. Однако мебель перевезли и расставили почти так, как было дома. Дело даже не в том, что меня переселили сюда, хотя не хотела уезжать из квартиры, где прожила большую часть своей жизни. Позиция тети проста и понятна, нельзя оставлять семидесятилетнего человека в такой глуши одного. А если учесть, что дедушке так же больно, как и мне, если не сильнее, то несомненно его стоит поселить поближе. Наверно в любой другой ситуации я была бы только рада отдельному жилью и возможности наконец съехаться с любимым человеком, но не сейчас.
Мелодия рингтона снова нарушила воцарившуюся в квартире тишину. Телефон жалобно вибрировал в руке, напоминая о своем присутствии. Поднеся его к глазам и проведя по экрану, прижала трубку к уху.
– Наконец-то, я уже собралась одеваться к тебе ехать. Что трубку не берешь? – раздался знакомый женский голос. Это была младшая сестра моей матери, и она старалась поддерживать меня, как могла, но у нее есть своя семья – муж и сын, отнимают почти все свободное время. На самом деле я всегда ей завидовала, у нее было все, о чем я могла только мечтать. Стойкости, хитрости и уверенности в себе Булатовой Ольге не занимать, и она всегда встречала неприятности с высоко поднятой головой, наверно оттого и выносила их с легкостью. Я так не могла. Стоит чему-то пойти неправильно или не по ожиданиям, и тут же опускаю руки, не зная, да наверно и нехотя, все исправить, пережить. Любые перемены давались с огромным трудом. Каждый отрицательный момент этой жизни навсегда оставляли след на моей психике. Почему-то запоминала самые плохие случаи, они впитывались в память, как вода в губку и никак не хотели из нее выжиматься. Несомненно смерть бабушки навсегда останется со мной и даже через десять лет будет также приносить боль, как и сейчас.
– Квартира большая, не слышно что где звонит, – устало пробормотала я, откинувшись на спинку дивана и неуклюже потянувшись. Выходные только начались, а мне не удалось выспаться даже в субботу. Хотелось до полудня разобраться с соседней комнатой, но вот войти туда так и не получилось.
– Ты уже сложила мамины вещи? Когда мне приехать и забрать их? – конечно, что ее может беспокоить в такую рань в выходной день, как не это. Закатив глаза и отрицательно покачав головой, я была рада, что тетя не видела меня сейчас.
– Тебе не обязательно за ними ехать, у меня во дворе стоит никому не нужная машина, а дача в десяти минутах езды, – конечно мне заранее известно, что она ответит на это, но другого ответа за такое короткое время придумать я не смогла. Близость дачи к этому дому повлияла на выбор при покупке квартиры, а на дедушкином Рено пару месяцев не ездили.
– Ты когда в последний раз машину водила? Когда на права сдавала? С какого там раза это было? С седьмого? Позвони и я приеду, а что с машиной делать, потом решим, тебе все равно механика даром не нужна. Давай, жду звонка, береги себя, – в этом и были главные достоинства и недостатки сестры моей матери. Она почти всегда была права. Попрощавшись и отложив телефон, я поняла, что не смогу всю жизнь отгораживаться от соседней комнаты. Рано или поздно ее придется освободить.
Нехотя оторвалась от дивана и второй раз за день подошла к закрытой двери, толкнула ее носком тапка. Взору открылось небольшое помещение, площадью девять метров. Старый деревянный шкаф занимал больше половины стены напротив, рядом с ним вплотную стояла двуспальная кровать. Под окном два стула с одеялами, халатом, покрывалом и один черт знает чем еще. Справа от двери возвышалась высокая книжная полка, но вместо книг она вся заставлена решенными кроссвордами, исписанными школьными прописями, а также горой лекарств. Бабушка была инвалидом второй группы, она пережила инсульт двадцать лет назад из-за которого по большей части не ходила. Дойти до туалета с помощью металлической опоры, оставшейся в больнице после ее смерти – самое лучшее, что у нее получалось. Однако этот недуг не мешал ей возиться с внуками и посвящать нам с двоюродным братом все свое время и силы, пока еще мы жили вместе. Она заново научилась говорить, читать и писать, лишь бы иметь возможность читать нам сказки, но вот заново научиться нормально ходить сил не хватило. А может и вовсе не хотела.