Лапочка для Демона

Зайцева Мария

— Да ладно тебе, Игорех.

— Ты слышал.

Неразборчивый мат, Митроха посылает меня в пешее эротическое, туда, где полно таких же, как и я, зожников.

Но мне на мат похер. Главное, что вонючку свою химическую убрал.

— Ну чего, Игорех? Валим? Открытие там сегодня. Полно народу. У меня вип заказан, нудит Митроха.

Мне лень думать, какого он разбрасывается передо мной випом, неужели нет никого, кто хотел бы компанию составить?

Мне вообще все лень. И домой тоже лень. Текущий проект

завершен, следующий через две недели только, в делах перерыв.

Но из одной херни в другую тоже.

И тут из зала доносится рев саксофона. Уши режет. Вообще не понимаю, что можно сделать такого с этим инструментом, чтоб он так мерзко зазвучал, а следом не менее мерзкий женский вокал, неумело и диким нижегородским акцентом выпевающий что-то из репертуара Билли Холидей.

И в параллель раздается телефонный звонок.

На экране высвечивается номер матери. Наверно, нашла очередную претендентку на роль моей жены и теперь меня высматривает.

Эти два звука смешиваются, бьют яростью в мозг. И я киваю Митрохе:

— Валим.

Новый клуб похож на сто пятьсот других старых московских заведений.

Как обычно, дорого-богато с претензией на стиль и «модно». В этом месяце, судя по-всему, модно в натуральность.

Дерево, балки, панели… Солома? Или кажется? Навоз в инсталляции предусмотрен?

И все равно. Это лучше предложенной матушкой богемки.

Здание здоровенное. И, судя по тому, что находится в ебенях, стоял тут когда-то непритязательный заводик по расфасовке чего-нибудь. А потом здание пустовало на радость местным бомжам. Ну а теперь тут пафосный клубешник.

Год-два поработает, соберет все сливки, и закроется.

Нормальный бизнес-процесс.

Сейчас время коротких и ярких проектов. Долгостроем никто заниматься не хочет. Не выгодно и выхлопа моментального нет.

— Пошли, Митроха здесь, как рыба в воде. Свой.

И даже поведение меняется.

Теперь уже не такой заискивающий взгляд, и косит на меня меньше.

Наоборот, плечики расправил, брюшко втянул. Ишь ты… Прямо король мира.

Я опять усмехаюсь, гляжу на себя в огромное, искусственно состаренное зеркало напротив гардероба.

Длинный, мосластый, небритый и лохматый.

То-то мать неодобрительно косилась на мою смурную рожу. Но ничего не сказала. Характер мой знает потому что.

Пусть радуется, что пиджак нацепил вместо обычной толстовки, и джинсы вместо спортивных штанов. Правда, с обувью подкачал, Но мои любимые кроссы ни на какие ботинки не променяю.

И так вырядился дураком, лишь бы ей потрафить. Глядишь, отстанет от меня на полгодика.

Небольшие усилия за спокойную жизнь.

На фоне разряженного в зауженные по-модному брюки и розовую рубашку Митрохи смотрюсь прикольно.

По крайней мере, бабам вроде нравится.

Скольжу глазами по танцующим девчонкам,

невольно останавливая взгляд на рыжих. Мне в последнее время как-то рыжие нравятся. Почему-то. Не важно.

Но мелькание цветных полос всех делает одинаковыми, а потому просто шагаю мимо танцпола следом за Митрохой на верхний уровень. Где как раз и есть випы.

Весть периметр здоровенного помещения, заполненного под завязку танцующими людьми, обнесен балконом. Широченным, разделенным на секции. В глубине этих секций прячутся мягкие лаунж-зоны. А, если встать и облокотиться на перила, то можно сверху наблюдать за танцующими.

Обычное размещение, ничего особенного.

Но лучше, конечно, в випах, чем внизу, за боковыми столиками.

И сцену видно. Хотя, смотреть там пока что не на кого. Диджей танцует за болванками, крутит, качает толпу.

Ну, однозначно здесь веселее, чем в великосветской арт-тусне.

Я расслабляюсь, усмехаюсь даже, ловя на себе многозначительные взгляды девчонок, на подсознательном уровне ощущающих мой уровень.

Неброское шмотье не равно дешевому. И те, кто. Это сечет, переходят на следующий уровень.

Градус вечера немного повышается, становясь уже вполне терпимым.

Может, даже девчонку подцеплю сегодня, для разнообразия не за деньги.

При мысли о девчонке опять скольжу непроизвольно взглядом по толпе, надеясь зацепиться за кого-то… Но совершенно неожиданно цепляюсь за другое. Более близкое. Знакомое.

Мы как раз проходим мимо открытой лаунж-зоны, на диванах сидят гости с юга, по внешнему виду, хотя, сто процентов, настоящие москвичи, коренные… И несколько девчонок.

Разной степени раздетости и нажратости.

И вот, если б не рыжие волосы, точно взгляд бы не задержался.

Но одна из девчонок рыжая. Пронзительно рыжая. Такой насыщенный цвет я один раз только видел.

У одной маленькой глупенькой лисички.

Но ее, конечно же, здесь не должно быть. Сто процентов.

Эта лисичка, из-за которой я словил в прошлом году пулю в плечо, живет себе своей тихой жизнью в маленьком провинциальном городке, занимается своими делами… И не вспоминает про меня. Точно не вспоминает.

Она любит кофе с молоком и коричным печеньем, петь глупые песенки и болтать о ерунде, постоянно забивая эфир, мешая думать.

У нее прозрачная кожа, усыпанная веснушками, рыжие брови и пухлые розовые губы, которые.

Черт.

И еще у нее карие глаза.

Огромные, глубокие. В них можно утонуть запросто. Я успел проверить, можно.

Ее здесь не должно быть. Но она здесь.

Сидит и смотрит на меня.

В випе пафосного московского клуба. В компании блатных мажорчиков, детишек хорошо устроившихся в девяностые гостей с юга.

На ней нелепое бежевое платье, больше похожее на нижнее белье.