Лапочка
Шрифт:
Решив, что все же необходимо наведать Магистрову, развернул машину, вспоминая адрес, указанные в ее деле, которое мне нарыл начальник охраны. Сейчас были важны каждые малейшие детали, и я не мог упустить ничего, ведь на кону три жизни дорогих мне людей. И хоть я не до конца понимал, рассказ Дамир, но то что ему пришлось пройти ад, и бороться за любимых это факт. И они вместе с Лией, а матери всегда тяжелее дается страдание ребенка, снова переживают трудный этап в жизни. Потому что нет ничего хуже, когда у тебя отнимают самое родное.
В
– Ненавижу, - прорычал я, снова ударяя руками по рулю.
Ангелика бы точно никогда так не поступила! Я видел ее отношение к Мирославу, видел, как она трепетно и нежно о нем отзывается, как обнимает и с удовольствием занимается. И сын тянется к ней, а ведь дети все чувствуют, стоит вспомнить приход Виктории. Мирошка плакал, испугался и плакал, а вот Лапочка стала для него защитой, да и умом я понимал, что ему необходимо женское тепло. И обязательно, как только все разрешиться, я поговорю с девочкой обо всем, что касается нас, в том числе и о ребенке. Готова ли она брать на себя такую ответственность.
– О чем я только думаю, мне спасти их надо! Идиот!
Через час я остановился около загородного дома отца Татьяны, набрал Макса, и попросил его прислать мне номер мобильного девушки, чтобы я мог вызвать ее на улицу. Наслышан, что отец ее звезданутый на всю голову, и как бы там ни было, не хотел сейчас наводить шум, и получать лишние расспросы. Лучше поговорить здесь, чем заходить в дом.
– Слушаю, - произнес сонный голос в трубку, а я вспомнил, что в универе начались каникулы, а это значит, что золотая молодежь по ночам тусит, а отсыпаться тебе будет днем.
– Это Булат Богословский. Объяснять кто я, думаю не надо?
– Булат? – удивленно переспросила она, уже более бодрым голосом. – Я вас слушаю.
– Я возле твоего двора, жду тебя в течение десяти минут. Не выйдешь, получится шум.
– Хорошо, сейчас.
Я отключился, и прикурил очередную сигарету, совершенно позабыв об их счете. Гадость редкостная, но так хоть немного я мог успокаивать свои нервы, ненадолго, но все же.
– Грек, как обстоят дела? – спросил я в трубку, решив не сидеть истуканом в машине.
– Булат, мы заметили подозрительную машину, окна за тонированные, понять кто именно там, мы не можем, но есть предположения, что там ребенок и девушка.
– А взрослая женщина? – внутри что-то оборвалось, а в душе появилась маленькая надежда, что это может быть Лапа с Мирошкой.
– Заметили, она вышла из магазина детских игрушек. Одетая в зеленое пальто и белую шапку.
– Черт! Это не мама!
– Но и на Викторию не очень похожа.
– В общем так, убедись лично, что в этой машине не моя семья, и если это так, то надо
– Булат, неужели до сих пор не звонили? – голос Грека был тоже взволнованным, ведь он со мной приехал из Турции и сынишку полюбил с первых дней знакомства. Да и маму с Ликой знал.
– Не звонили. Гниды! – калитка открылась и со двора вышла Танька, сонная, но соски накрасить успела. Сучка. – Все, Грек, занят. Звони, если будут новости.
Магистрова застыла у передней двери бокового сидения, стала перетаптываться, а до меня не сразу дошло, что происходит. Нажав кнопку, слегка толкнул дверь, и грубо произнес:
– Садись давай, прислуги здесь нет, фифа! – в кресло плюхнулась недовольная мартышка, которая тут же закрыла за собой дверь.
– Вообще-то холодно! – возмутилась она, намекая, что я мог и раньше открыть для нее дверь.
– Руки есть, не загнешься. Шапку надо надевать, зеленая еще голой щеголять.
– Зачем позвали, Булат? Уж явно не в любви признаваться.
– А ты ее заслужила? Любовь? – на мои слова Татьяна отреагировала эмоционально – лицо стало бледным, зрачки расширились, словно я под дых ей дал, а на скулах заиграли желваки.
– Говорите, что вам надо и уезжайте.
– Папка заругает?
– А что если и папка? Вам какое дело?
– Никакого! Когда в последний раз видела Ангелику? – резко перешел к сути вопроса, и и поморщился, позабытая в руке сигарета неприятно обожгла пальцы.
– Так вчера, в универе и видела. А что?
– Как у нее настроение было? Самочувствие? Вообще, внешний вид?
– Да как обычно! Сияла как дура влюбленная. Она же звезда, со мной теперь не разговаривает.
– Это ты дура, а Ангелика радуется мелочам. Видела, может кто звонил ей?
– Звонил, ага, любовничек.
– Говори, да не заговаривайся, а то я быстро тебя приструню.
– Ладно. Правда, все было нормально. А что-то случилось?
Я выдохнул, стараясь держать себя в руках и вести разговор в правильном русле. Главное было, не напугать сейчас Магистрову, и напирать с угрозами и шантажами было последним делом.
– Ты где была вчера с семи до десяти вечера?
– Это мое дело.
– Таня, лучше не зли меня, иначе будет худо! Обещаю!
– Да у Стешки я была, День Рождения у нее и все такое. Мы сразу дома у нее собирались, а потом в клуб рванули, домой я приехала часа в три утра!
– Надеюсь, камеры видеонаблюдения это подтвердят.
– Знаете, мне врать тоже не за чем.
– А этот, сопляк похабистый?
– Не знаю. Мы сейчас редко общаемся. Странный он какой-то, руки распускает, все ждет, когда я перед ним ноги раздвину, но появляться в универе стал реже.
– Есть информация, по какой причине?
– Не факт, но поговаривают что наркоманом стал.
– Черт! – выругался я, со времен беременности Таты презирая наркоманов.
– Но в клубе его вчера не было.