Лапшевня бабули Хо: Пробудившийся

Скоробогатов Андрей Валерьевич

— Да я все, что про них есть в Системе уже посмотрел.

— Система показывает не все, что собирает…

Ну, да, чего этот я, такой наивный-то…

— А что о них еще можно узнать, например?

— Где они тусуют, как передвигаются по городу, где проводят ночи, Янсен же при тебе рассказывал неделю назад.

— Точно. Страшная штука эта ваша Система, — пробормотал я другими глазами, глядя на ремешок спортивного якобы гаджета на левой руке.

— Добро пожаловать в реальный мир, — буркнула Сян прижимая трубку к уху. — Дзянь,

золотце мое, представляешь, что сейчас было…

После перевязки, когда бойцы с нами попрощались, я сводил Сян откушать креветок в кляре в Улиточный ряд, и отношения наши вроде чуток оттаяли. Потом отвел Сян в кабинет и похромал домой с шкатулкой под мышкой, опираясь тростью на асфальт, разминки ради. В общем, не спешил.

И когда вернулся домой, пошел в гараж, отворил ворота и тут-то выяснилось, что пока я бродил с Сян по Рынку, кто-то пытался обнести наш гараж. И судя по погрому, что я увидел внутри, этот кто-то едва ноги унес.

Нарубленная в мелкую щепу мебель, дыры в стенах и потолке, срезанная с потолка лампа и Адская Звезда засевшая в стене.

Какой-то чрезмерно ловкий умник проник во двор, потом забрался в гараж через вентиляционное окошко под потолком, куда и коту не протиснуться, потом полез ко мне в верстак. А там, то ли задел, то ли толкнул, попытался запустить, в общем как то пробудил этот дьявольский инструмент, чтоб икалось тому, кто его выдумал. То есть мне. Одни проблемы от нее. Жуткая штука.

Я задумчиво озирал погром и по следам лезвий на стенах восстанавливая ход событий. Кто-то тут скакал чрезвычайно ловкий и быстрый, забираясь едва не под потолок. Судя по подсыхающим багровым брызгам на стенах, Адская Звезда вкусила таки сегодня вражеской крови, кто бы это ни был. Бабуля ничего особенного не слышала, впрочем у нее на кухне шума как в литейном цеху. И ничего важного не пропало, все трофейные шаодани на месте, все прототипы моих других задумок — тоже.

Нужно для них сейф сварить. И в комнату с бетонными стенам поставить, под круглосуточное наблюдение камер. И звезду эту жуткую, плод моего неограниченного благоразумием поднебесного гения, туда положить, вот сюрприз то для взломщиков будет!

Кто-то слишком любопытный вокруг меня шастает. На прямое столкновение идти видимо слабо, а вот так забраться в закрома и чего упромыслить, это пожалуйста, вот. Чудом ничего не увели. Надо ситуацию, эту менять. Но это уже после боев. То есть, даже не завтра.

А пока остаток дня я наводил порядок в гараже, сделал комплекс формальных упражнений с моим сверхтяжелым боккеном из чугунного лома, потом сходил встретил Сян с покупками с Рынка, потом ужинали, а потом выполняли обычные процедуры от духовного отторжения. Сян мне даже массаж сделала, медицинский ессно, по показаниям и вроде мы окончательно помирились.

А потом, разошлись спать по своим комнатам по отдельным койкам, как обычно, как всегда…

И от этого мне стало еще больше казаться, что я что-то необратимо упускаю, теряю каждый день

и каждый вечер. Каждую ночь.

Вот блин!

А ночью мне приснился дед.

Глава 26

Ровно в полдень на пустыре

Разговор с дедом во сне вышел содержательным.

— Смотри, — пригрозил мне дед пальцем. — Опозоришь меня пред всем народом — домой можешь не приходить.

— Лучше бы чего полезного посоветовал, дед,- недовольно буркнул я.

— Дерзкий ты стал, внучок, — недовольно покачал дед седой головой. — Нет в тебе должного уважения к старшим.

— Вот все так говорят, — со вздохом отозвался я. — А лучше посоветовали бы чего.

— Правду говорят, — согласился дед. — Но совет я тебе дам. Бей первым, и бей в кость.

— Первым, это понятно. А в кость зачем? Их куда не бей — везде кость, мозг не обнаружен…

— Говорил я уже,- вздохнул дед. — Не хватает в тебе уважения. Слишком долго один жил, своим умищем, бобылем без семьи, а это не хорошо.

— Наверное — недовольно согласился я. — Только я что с этим сделаю-то? С прошлой жизнью расстался, семьи нет, даже дальних родственников, и ты куда-то запропал.

— Эх, ты, сиротинушка.

— Да так и есть. Сян мне самый близкий человек, а больше никого нет, — прямо произнес я во сне, то, что боялся обдумать наяву.

— Ну так и держись ее, — отозвался дед из темноты.

— Слышь, дед! — вспомнил я вдруг важное. — Я чего спрашиваю? А ты знаешь что-то про Потрошителя?

— Кто же не знает Потрошителя? — донесся из темноты ехидный чеширский смешок.

— Ну, конечно, все вокруг знают Потрошителя, один я не знаю… — я вздохнул. — А ты сам как, дед? Ты хоть живой еще, или потому и снишься, что уже нет?

— Ты о себе подумай, — отозвался дед, истаивая в сонной темноте. — Я тут и сам разберусь.

— Ага, — скривился я. — Давай, давай…

И я проснулся. Встал с постели без трости, впервые за долгое время. Скоро рассвет. Пора собираться, чай пить и отправляться напинывать вражинам по их костлявым жопам.

Сразу после утренних процедур заглянул к Сян — дверь была открыта, а она разложила на кровати все свои медицинские причиндалы, что собиралась взять с собой.

— Что это у тебя тут? — я окинул её приготовления взглядом. — Адреналин, жгуты, лубки. Дефибриллятор?! Набор для интубации? Ничо се. Приятно знать, что в тебя верят.

— А то как же, — отозвалась Сян окидывая взглядом свой набор для экстренной реанимации. — Всегда приятно знать, что я точно вытащу тебя даже с того света, если до этого дойдет.

— О как. Чувствую себя, как за каменной стеной.

— Это у тебя правильные ощущения. И должен. Ведь это я и есть, Сян «Каменная Стена», — лукаво улыбнулась она.

Что, неужели она обо мне беспокоится, потому что тоже… Ладно. Всё это — потом. Собрали ее барахло в чемоданчик, мое барахло в спортивную сумку и пошли вниз.