Ласка скорпиона
Шрифт:
Ева знала, что они в этот миг на одной волне: обе понимают, что победа – это все, а привкус крови на языке сладок и взывает к новому кровопролитию. Она сказала себе, что пора с этим кончать, вернуться в поле законности, за синюю линию.
– Тебе конец, – сказала она. – Все кончено.
– Я скажу, когда все будет кончено! – Рене бросилась на Еву, но та встретила атаку стремительным вращением. Они пушечным ядром ударили в двери и вывалились в «загон» в цепких объятиях смертельной схватки. Они катались по полу, молотя друг друга кулаками, и с
Опять из глаз у Евы посыпались искры, ярость слепила ее, красная, как кровь.
– Твою мать! За волосы дергать? Все, с меня хватит! – Ева рванула запястье Рене назад, упиваясьскрежещущим звуком, и, хотя кожа на голове у неепылала огнем, перевернула соперницу на спину. – Слабачка!
Ева стиснула кулак и двинула в лицо Рене раз, второй раз, замахнулась на третий, но тут хватка за волосы разжалась, а глаза, смотревшие на нее, остекленели.
– Яскажу, когда все будет кончено. – Ева отерла кровь с разбитой губы. – Ия говорю: все кончено. Слава тебе, господи, все кончено. – Она слезла с поверженной противницы и села на пол, стараясь втянуть воздух в пылающие легкие. – Пибоди!
– Здесь!
Пибоди вышла вперед из толпы копов, в которую затесался один конкретный штатский.
На этот раз Ева вытерла кровь под носом, осторожно ощупала его. «Не сломан, – определила она, – просто кровит».
– Она твоя.
– А? Чего?
– Ради всего святого! Это ж вроде у меня в ушах звенит. Я сказала: «Она твоя». Бери ее. Оформляй арест.
– Но, Даллас, ты же…
Хотя у нее все болело, куда ни ткни, Ева сумела подняться на ноги. Интересно, больное колено и впрямь раздулось до размеров баскетбольного мяча или ей только так кажется?
– Детектив, я дала вам указание. Жду, что вы исполните его без препирательств и арестуете это существо, которое позорит свой жетон, свою родословную и свой чертов пол. За волосы дергает, – презрительно бросила Ева и осторожно провела ладонью по горящей огнем голове.
– Слушаюсь, сэр.
– Минутку. – Ева присела на корточки, хотя это было больно, наклонилась к самому лицу Рене, и заговорила так тихо, чтобы только Рене ее слышала: – Видишь этого копа, Рене? Сейчас она тебя арестует. Причина – в ней. Это из-за нее ты лежишь на полу, из-за нее с тобой все кончено. Как коп, как женщина, как человек, ты ей в подметки не годишься. Тебе и не снилось стать такой, как она. И она – моя напарница.
Ева с трудом распрямилась. Каждое движение отдавалось болью.
– Убери ее отсюда, – приказала она Пибоди.
– С удовольствием. Лейтенант Рене Оберман, – начала Пибоди, нагибаясь, чтобы надеть наручники, – вы арестованы.
Пибоди перечислила статьи обвинения, пока полицейским захватом ставила Рене на ноги. По кивку
– Лейтенант, – услышала Ева голос майора Уитни.
Ева встала по стойке «смирно», стараясь не морщиться от боли.
– Да, командир.
– Не надо было затевать рукопашную с подозреваемой, не надо было нарушать процедуру и бросать оружие, когда ситуация была явно у вас под контролем. Это было совершенно излишне.
– Да, сэр.
– Это было излишне, – повторил он, – но справедливо. И мне понравилось. Не припомню другого случая, когда я получал подобное удовольствие. Советую вам обратиться к медикам, пусть вас осмотрят и приведут в порядок. А мне предстоит исполнить крайне неприятную обязанность – сообщить майору Оберману об аресте его дочери.
– Сэр, как ведущий следователь по этому делу и напарница офицера, произведшего арест, я считаю, что это моя обязанность.
– Вы прекрасно знаете, как работает командная иерархия, Даллас. Эта обязанность лежит на мне. Мне ее и нести. – Уитни повернулся и оглядел толпящихся в «загоне» копов. – Вы хорошо поработали.
Взвалив на себя командную ношу, он вышел.
Рорк подошел к Еве, протянул ей оружие и полотенце. Ева понятия не имела, откуда он взял полотенце, но оно показалось ей чистым. Она отерла кровь с лица.
– Я бы тебе задницу надрал за то, что положила оружие, – прошептал он, – но, как я уже говорил, я к ней привязан. И еще потому, что в глубине души я согласен с Уитни. К тому же… – Рорк отнял у нее полотенце и сам промокнул кровь с ее лица. – Я снял пятьдесят с нового парня.
– Сантьяго?
– Побился с ним об заклад, что ты спровоцируешь ее на драку и слегка поколотишь. Он один согласился на пари. – Рорк наклонился и нежно поцеловал ее вспухшие губы. – Но он не так хорошо тебя знает, как остальные. Пока.
Еве хотелось улыбнуться, но это было бы больно.
– Ну, он же новичок. Мне надо… – Она замолкла, заметив, что в комнате по-прежнему полным-полно копов. Вспомнив о поцелуе, она хотела былонахмуриться, но это тоже было бы больно. – Вы что тут делаете? Вас что, дома никто не ждет? Все свободны.
К ее полнейшему изумлению, Бакстер вытянулся по стойке «смирно» и взял под козырек. Да так и застыл.
– Лейтенант, – торжественно проговорил он, и все остальные последовали его примеру.
Ева позабыла обо всех своих болях, порезах и синяках. Она ощущала такую гордость, что ни для чего другого места больше не было.
– Хорошо сработали. Все вы. Чертовски хорошо сработали. – Ева отсалютовала им в ответ. – Вольно.
Пока они выходили, к ней подошел Фини. Он положил руку ей на плечо и кивнул.
– Неплохо, – сказал он. – Совсем неплохо.
И он покинул комнату горделивым маршевым шагом.
Ева перевела дух.
– Мне надо на минутку присесть. – Она села и опустила голову на руки. – Господи, о господи!