Ласка скорпиона

Робертс Нора

– Вы с ней виделись в эти последние недели?

– Разумеется, мы с ней виделись!

– Она вам рассказывала, почему была в таком напряжении? Над чем работает, почему ей так трудно?

– Нет, мы не говорили о ее работе. Она знала, что мне это не нравится. Да, я гордилась ею, но это не значит, что мне приятно все время думать, какая опасная у нее работа. Я знаю, что она была в напряжении. Нервничала. Потеряла в весе.

– Вы беспокоились о ней.

– Я просила ее взять отпуск, отдохнуть хоть немного. Предлагала

ей съездить куда-нибудь вместе, провести несколько дней где-нибудь на побережье. Она говорила, что ей и самой этого хотелось, ей не помешал бы небольшой отпуск. Но ей сначала надо было кое-что закончить. Какое-то важное дело. А уж потом она готова была уехать на время. Но это было что-то по работе. Будь это мужчина или еще что-нибудь, она бы мне сказала.

– А с кем еще она могла поделиться, если это было по работе?

– С кем-то из ваших. Копы общаются по делу с другими копами.

Пибоди кивнула, чувствуя, что дело может кончиться ничем.

– Она вела дневник, журнал, какие-то личные записи?

– Нет.

– Вы уверены?

– Разумеется, я уверена! – Опять гнев вытеснил горе в душе матери Гейл. – А если бы она и вела дневник, я бы вам не позволила в него заглянуть. Дневник – это личное. Но она не вела дневник. Все ее вещи у меня, и там ничего такого нет.

– Ее вещи у вас? – Крохотный лучик волнения и надежды забрезжил перед Пибоди. – Разрешите мне на них взглянуть?

– С какой стати я должна…

– Прошу вас, миссис Девин. Я не все могу объяснить, но клянусь вам, я действую в интересах Гейл, и я хочу все сделать правильно. Клянусь вам, я только за этим к вам приехала, только поэтому вас и прошу.

– Вы прямо как собака с костью.

Мать Гейл провела ее через гостиную в обеденный уголок, а через него – в кухню. За кухней располагалась небольшая комната, сверкающая чистотой и пахнущая лимонным воском.

Это было что-то вроде спальни, но без кровати. Одежда аккуратно развешана в шкафу. Пибоди догадалась, что остальная одежда столь же аккуратно разложена по ящикам небольшого комода. Все здесь говорило о присутствии Гейл Девин. Коробки с безделушками, шарфы, розовая вазочка. Фотографии в рамках, плакаты, кубок Малой Лиги, удочка.

В тоненькой папочке лежали диски. Музыкальные диски, фильмы-мюзиклы, отметила Пибоди. Распределенные по категориям, по алфавиту.

В голове у нее прозвенел звоночек.

– Симпатичная коллекция.

– Эта музыка помогала ей отдыхать, расслабляться.

«Теперь я ее знаю, – подумала Пибоди. – Она была умной и целеустремленной. Хороший коп. А где хороший, умный и целеустремленный коп может спрятать запись, чтоб всегда была под рукой и чтоб враги не нашли?»

– Миссис Девин, у меня к вам огромная просьба. Одолжите мне музыкальную коллекцию Гейл. Пожалуйста.

Воспаленные красные пятна выступили на мокрых от слез щеках миссис Девин.

– Вы думаете, я передам то,

что было дорого моей Гейл, совершенно чужому человеку?!

– Она мне не чужая. – Пибоди заглянула прямо в глаза миссис Девин и повторила: – Я действую в интересах Гейл и хочу эти интересы защитить. Если бы это она пришла к моей маме, я знаю, она сделала бы для меня то же самое.

По пути обратно на Манхэттен Пибоди пришлось остановиться и опустить голову на руль.

– Господи, прошу тебя, – прошептала она. – Дай мне найти что-нибудь. Не хочу, чтобы эта несчастная женщина страдала из-за меня понапрасну.

Глава 18

У Евы образовалось свободное время, чтобы посовещаться со своими людьми, поэтому она между двумя совещаниями вошла в «загон». Окинув помещение взглядом, она сделала знак Трухарту.

– Ко мне в кабинет.

Она сама вошла, торопливо схватила чашку кофе и одним глотком отпила половину.

– Где Бакстер? – спросила Ева, когда вошел Трухарт.

– Работает в комнате отдыха, лейтенант. Я проверяю кое-какую информацию по телефону. Мы с ним…

– Есть ли необходимость для меня вникнуть в то, над чем вы сейчас работаете? – перебила Ева. – Какие-нибудь трудности, ямы, кочки, закорючки? Проблемы, вопросы?

– Никак нет, лейтенант. Не в этот раз.

– Отлично. У кого-нибудь есть что-нибудь, требующее моего вмешательства? Ты ведь все замечаешь, Трухарт, – добавила Ева, увидев, что он колеблется. – Я знаю, что там происходит. У меня времени нет рапорты выслушивать, если только речь не идет о чем-то чрезвычайном.

– Э-э-э… нет, сэр. Не думаю, что какое-то из текущих дел требует вашего внимания.

– Передай всем. Если я кому-то понадоблюсь, пусть оставят памятку. Если это срочно, пусть звонят по телефону.

– Слушаюсь, сэр.

Ева осторожно опустилась на краешек стола. Она нарочно это сделала, чтобы снять формальный момент в разговоре.

– О чем там болтают, Трухарт?

Трухарт, выглядевший нарядно в чистенькой форме, глянул на нее растерянно.

– Лейтенант?

– О господи, Трухарт, я же знаю, что ты уже не тот зеленый салага, каким был. Бакстер хорошо над тобой поработал. И, как я уже сказала, ты все замечаешь. Ты прекрасно знаешь, что разговоры идут. Я тоже хочу послушать.

– Э-э-э… все знают, что что-то происходит, и дело не только в мертвом наркомане. Говорят, свалили одного из детективов лейтенанта Оберман, причем на том же месте.

– Они же копы! Значит, строят догадки, – добавила Ева. – Небось еще пари заключают на разные версии.

Трухарт покраснел.

– Это весьма вероятно, лейтенант.

– Пусти слух, что я считаю догадки делом естественным, но я была бы шокирована, офицер, я была бы просто в ужасе, доведись мне узнать, что в моем «загоне» составляются пари на деньги.