Ласточка смерти
Шрифт:
Я критически осмотрела себя с ног до головы и, наконец, поняла: на мне рубашка цвета хаки, не хватает только погон, к тому же кобура выпирает из-под рубашки так, что ее видно всем прохожим. Тот еще видок! Но дело не в этом. Каждый таксист знает: военного или полицейского при исполнении придется везти бесплатно. Черт возьми! И дернуло меня сегодня надеть этот наряд! Поехала бы в платье, сейчас уже была бы дома.
Ну вот, наконец, один остановился. Это был молодой парень в спортивном костюме и бейсболке. Его курносое лицо покрывали веснушки, а на шее болтался огромный крест.
— В
— Куда конкретно?
— Московская и Рахова.
— Платить будем?
Вместо ответа я вынула тысячную купюру и протянула шоферу. Он осмотрел ее со всех сторон и полез в карман за сдачей.
— Я думал, ты при исполнении, — сказал он повеселевшим голосом.
— А зачем остановился? — Мне не терпелось выплеснуть обиду хоть на кого-нибудь.
— Не остановишься — запишут номер, остановишься — нужно везти на край географии забесплатно. Не знаешь, что лучше. — Он взялся за руль, и мы тронулись, оставив за спиной шеренгу гаражей.
Пока мы выезжали из захолустья, я успела позвонить в городской отдел полиции и узнать, что майора Устинова нет на месте.
— Будет через полчаса, — ответил мне дежурный и повесил трубку.
Через полчаса так через полчаса. Мне он нужен только для того, чтобы написать заявление о пропаже оружия. Я обязана была заявить об этом в течение суток, в общем, если его не будет, может нехорошо получиться. За такой промах и лицензии лишиться недолго. Только вспомнила я об этом поздновато. В общем, нужно было тогда сразу от Михаила ехать в полицию, а не домой. Поздно я спохватилась. А сегодня, как назло, проспала! Теперь придется делать все впопыхах. Ну, ладно, как-нибудь прорвемся.
Пока я была занята своими мыслями, шофер умело объехал пробку, вырулил на перекресток Рахова и Московской и спросил:
— Куда дальше?
— К городскому отделу.
— Не-ет. Ближе я не повезу. Там пост ГИБДД. Сейчас сразу придерутся к чему-нибудь и выпишут штраф. Извини.
Боится. Может, у него что-то с техосмотром? Ну да ладно, дойду полквартала пешком. Я вылезла из такси, перешла на противоположную сторону и пошла вдоль улицы. Редкие прохожие оборачивались на меня, подозрительно косясь на выпирающую кобуру. Хорошо, что идти недалеко. Минут через пять я уже входила в городской отдел полиции. Внизу сидел дежурный, он попросил меня предъявить документы. Я подала ему свое удостоверение, он раскрыл его и записал мою фамилию в журнал.
— Вы к кому? — задал он традиционный вопрос.
— К Устинову, — просто ответила я.
— Четыреста второй кабинет, — сообщил дежурный и отдал мне честь.
Я пешком поднялась на четвертый этаж и заглянула в четыреста второй. В приемной сидела молоденькая секретарша в узкой темной юбочке и белоснежной блузке.
— Добрый день, — сказала я. — Олег Михайлович у себя?
Вместо ответа девушка спросила:
— Как вас представить? — Значит, майор Устинов был на месте.
— Частный телохранитель Евгения Охотникова.
— Ждите, — произнесла девушка и вошла в кабинет. Через минуту она вышла и жестом пригласила меня войти.
Кабинет Олега
Он был в застегнутом на все пуговицы кителе с начищенными погонами. Его широкому лицу были чужды эмоции, а редеющие русые волосы были по-военному коротко острижены. Я знала его еще девочкой, когда он служил вместе с отцом. Тогда Устинов был молодым, подающим надежды лейтенантом, стройным и целеустремленным. Шли годы, возраст брал свое, и Олег Михайлович слегка располнел.
Когда я вошла, майор оторвался от компьютера, встал во весь свой громадный рост и приветливо сказал:
— Здравствуй, Охотникова? Вспомнила, наконец, старого знакомого?
Мне стало стыдно. Я очень давно не общалась с Олегом Михайловичем. Последний раз я созванивалась с ним перед Новым годом. Поздравила его с наступающим и пропала.
— Здравствуйте, Олег Михайлович. Простите, что долго не звонила.
— Прощать прощаю, но только помни: если с тобой что случится, я в ответе перед твоим отцом. — Устинов вышел из-за стола, подошел ко мне и положил руку на мое плечо. — Как у тебя дела?
Про отца он вспомнил как-то не вовремя. После его женитьбы я с ним не виделась. Пусть живет как хочет, это его жизнь, а я не буду ему мешать. Просто мне больно было осознать, что место мамы заняла другая женщина.
— Как всегда.
— Значит, все в порядке? — Устинов испытующе посмотрел мне в глаза.
— Не совсем, — и я рассказала ему о том, кого сейчас охраняю и как меня чем-то оглушили у коттеджа Гончаровых.
— У меня украли пистолет.
Тут Устинов превратился в работника полиции и буквально засыпал меня вопросами.
— Когда это случилось?
— Дня три тому назад.
— Это был тяжелый предмет или шокер?
— Скорее всего, шокер, потому что через пару часов я чувствовала себя нормально.
— Тебе повезло. Могли и убить. Запасное оружие есть?
— Да, пистолет со мной.
— Почему не заявила сразу?
Я не знала, что ответить.
— Машина сломалась, работы много…
— Возможно. Но в любом случае заявлять о пропаже нужно в течение суток! Ты помнишь Устав?
Да, конечно, я помнила Устав. Но… Но почему я все-таки отложила визит в полицию? Надеялась на знакомства? И это тоже. А может, я слишком увлеклась Михаилом? Нет, это отпадает. Моя голова была занята другим: расследованием. Зачем мне было это нужно? А вот зачем! Я очень хотела отдохнуть этим летом. А расследование помогло бы мне быстрее избавиться от необходимости охранять детей Гончаровых. Вот она, причина! И из-за этого я рисковала потерять лицензию частного телохранителя! Неужели летний отдых для меня так много значит? Я поделилась своими соображениями с Олегом Михайловичем. Его реакция была однозначной.