Лавандовая спальня

Доусон Натали

У Кэтрин заныло под левой лопаткой от страха и чувства вины. Она не должна покидать свою конторку днем, пока двери гостиницы открыты, и уж тем более распивать чаи с постояльцами. Но тетушка Мэриан, неспособная в нынешнем положении платить племяннице хорошее жалованье или нанять еще одну девушку ей на смену, закрывала глаза на отступления от правил. Если кто-то из постояльцев не заставал никого за конторкой, он мог позвонить в колокольчик, и горничная тотчас отыскала бы Кэтрин или саму миссис Лофтли.

Конечно, у дверей гостиницы должен был бы стоять швейцар, или хотя бы лакей дежурить в холле, но и этой роскоши дядя Томас не мог себе позволить. Единственный оставшийся лакей,

Эндрю, был постоянно занят поручениями хозяев и постояльцев и появлялся в холле, только чтобы помочь с багажом новым гостям и проводить отъезжающих или же передать Кэти какое-то поручение, которое не мог выполнить сам.

Кромберри считался безопасным городком, во всяком случае, бродяги и пьяницы на Мэйн-стрит не показывались, поэтому Кэти чувствовала себя спокойно, сидя в одиночестве. Даже после совершенного в гостинице убийства она не стала просить дядюшку запирать двери – это противоречило бы представлениям мистера Лофтли о радушном приеме.

И вот сейчас, кажется, кто-то может поплатиться за эту вынужденную простоту нравов в «Охотниках и свинье». Кэти огляделась, но в холле, конечно же, никого не было. Из ресторана были слышны голоса – тетушка Мэриан распоряжалась относительно завтрашнего обеда, а мистер Лофтли о чем-то спорил с торговцем вином. Похоже, незваный гость улучил момент и пробрался в гостиницу незамеченным. Кэтрин пообещала себе позже спросить горничных и лакея, не видели ли они незнакомого мужчину, поднимающегося наверх, к номерам, но в душе была уверена, что ответ будет отрицательным. Только постояльцам и их слугам позволительно было входить на второй этаж, а посторонних гостиничной прислуге было приказано останавливать. Или, если уж дело зайдет слишком далеко, звать на помощь дядюшку Томаса и бежать за констеблем.

«Так, значит, он спокойно вошел, поговорил с кем-то и так же преспокойно вышел на улицу. Сколько лет он не был в Кромберри, ведь миссис Тармонт прогнала его задолго до своей смерти? Может ли кто-нибудь узнать его сейчас? – размышляла Кэтрин, приходя все в большее волнение – помимо страха ее начинало кусать за пальцы любопытство. И следующая мысль подбросила ему еще больше пищи. – А к кому же он приходил?»

Миссис Синглтон – ответ напрашивался сам собой. Раздраженный голос, чьи слова Кэти не разобрала, принадлежал женщине. Но тогда, выходит, эта достойная леди знакома с преступником, с убийцей? И не позвала полицию?

– Может быть, он сумел запугать ее, как запугал слуг в доме своей матери? И Синглтоны платили ему деньги, чтобы уберечь девочек от беды? Если он убил родную мать, то разве пожалеет племянниц ради наследства?

Миссис Синглтон и девочки вернулись из гостей раньше обычного, от жары у миссис Синглтон разболелась голова, а мистер Синглтон остался ночевать у Ричарда Дримлейна. Назавтра он собирался проверить, как идут работы в доме Тармонтов, и не видел смысла возвращаться в Кромберри, когда от Дримлейнов лишь три мили до поместья Тармонтов.

Кэтрин прижала пальцы к вискам. Одна она никак не справится с этой новостью. Надо поскорее рассказать об услышанном миссис Дримлейн! И хорошо бы написать судье Хоуксли и попросить снова зайти на чай, да поскорее! Вот кому можно довериться! Уже несколько месяцев судья Хоуксли проводил довольно много времени в обществе миссис Дримлейн и ее молодых приятельниц и никогда не насмехался над доводами или, лучше сказать, домыслами Кэтрин. Он оценил ее способность нарисовать портрет преступника, наблюдательность и искреннее желание покарать злодея, убившего ее подругу и, как выяснилось, еще нескольких несчастных девушек. И едва не задушившего Бетси!

«Хоть бы Бет зашла! – досадовала Кэтрин, не решаясь покинуть

свое место – вдруг в гостиницу снова вернется тот человек, Арчибальд Тармонт – больше ему некем быть! – Когда ее не ждут, она является, а сегодня, как нарочно, Бет не видно!»

Что она сама будет делать, если в холл внезапно войдет жестокий и коварный Арчибальд Тармонт, Кэтрин даже не подумала. Тем более что она не имела представления о его внешности. Да и мало кто в Кромберри вспомнил бы его сейчас, после стольких лет отсутствия, навряд ли он часто приезжал в городок. В ночь убийства миссис Тармонт никто не видел ее сына, и ни Кэтрин, ни Бет, ни даже миссис Дримлейн ни на минуту не задумались о том, а точно ли убийцей был сын старой дамы? Им вполне мог оказаться грабитель, беглый каторжник или браконьер, решивший ограбить богатый дом и случайно заставший не спящую в поздний час хозяйку! Бетси ведь упоминала, что из дома исчезло довольно много маленьких, но дорогих вещичек, которым если кто и ведет счет, то только дворецкий. Нет, три дамы разделяли мнение всех, или почти всех, жителей Кромберри и соседних поместий – склочную старуху убил ее беспутный сын! И этот сын вновь явился в городок, чтобы, в этом Кэтрин не сомневалась, потребовать у племянницы или у ее опекунов денег из наследства, которого он, по собственному мнению, был несправедливо лишен.

У Кэтрин лоб покрылся испариной, то ли от жары, то ли от возбуждения. Она дождалась, когда по холлу будут пробегать по своим делам горничные, и спросила их о незнакомцах, заходящих сегодня в «Охотников и свинью». Как она и ожидала, девушки видели только знакомые лица – постояльцев, навещавших их друзей из местных жителей, а еще торговцев, посыльных и всех тех, кто помогает такому колоссу, как старая гостиница, твердо стоять на ногах. Эндрю тоже никого не заметил, но сметливый малый сразу догадался, что мисс Хаддон задает вопросы неспроста, и попытался, в свою очередь, выведать, что ее встревожило. Кэти не хотела выдавать лакею все секреты их гостей, но призналась, что слышала на втором этаже незнакомый голос, не принадлежавший никому из постояльцев (почему она решила именно так, она объяснять не стала). Эндрю был неприятно удивлен такой новостью – мистер Лофтли будет очень недоволен, если у кого-нибудь из гостей пропадут деньги или ценности.

Мысли лакея сразу же завертелись вокруг воображаемого грабителя, и он пообещал по мере сил присматривать за холлом, если мисс Хаддон понадобится отлучиться. Кэтрин приняла эти слова за справедливый упрек и густо покраснела. К счастью, Эндрю не мог задерживаться рядом с конторкой надолго, и девушка вновь осталась одна, кусать губы и щелкать пальцами в ожидании, когда миссис Лофтли сменит ее. Вечером, когда постояльцы возвращались с прогулок или из гостей, хозяйка гостиницы предпочитала сама сидеть за конторкой и обмениваться с гостями сплетнями и новостями. А к тому времени и миссис Дримлейн уж наверняка проснется и разделит с Кэтрин бремя чужой тайны.

Глава 6

Но в этот вечер им так и не удалось поговорить: к миссис Лофтли явились дамы из попечительского совета, обсудить грядущий приходской праздник, и Кэтрин пришлось чинно сидеть рядом с тетушкой и записывать все, что сумели придумать эти уважаемые матроны, стараясь перещеголять одна другую.

На следующий день, как оказалось, миссис Дримлейн с самого утра уехала к сыну, явно из побуждения расспросить поподробнее о вчерашнем визите Синглтонов и мисс Тармонт. Старая леди редко ездила в поместье Дримлейнов, но, должно быть, любопытство и жара побудили ее покинуть свое кресло в «Зале фей» и провести полдня на берегу пруда с невесткой, внуками и корзинкой с пикником.