Лавка фальшивых чудес. Трость похитителя душ
Шрифт:
– Здравствуй Мариночка, ай красавица какая выросла, ай умница. – Старушка кивнула на девушку – Мариночка у нас на врача учится, закончит, будет лечить нас. Ты Мариночка, хорошо учись. Какая красавица. – Марина упорхнула по своим делам. – Двоечница проклятая, поступила то только потому, что папа главврач городской больницы.
– Да нет, она ректору дала, поэтому и поступила, – Вмешалась вторая старуха. – Да да. Прям в зад дала
– Да ты что? То то я думаю у нее походка такая, говорю же, шлюха.
Ирине надоело выслушивать эти мерзости.
– Так вы знаете где магазин то? – Прервала
– Конечно. Вход как в продуктовый, со стороны улицы. Только ты в продуктовом не покупай ничего, там продукты все просроченные и сметану разбавляют.
Ирина с Виталием отправились прочь от старух и как только они отвернулись, женщина явственно услышала, как они обе, хором причмокнули. После общения с ними, девушка чувствовала себя вымотанной, будто целый день много и тяжело работала.
Со стороны улицы на фасаде здания красовалась выцветшая вывеска, «Продукты». Ирина с водителем вошли через тамбур в длинное, но узкое помещение, вышедшее прямиком из девяностых годов, тут одновременно было все, в конце зала стояли столы на длинной ноге, за которыми еще при СССР алкоголики пили «ёрш», на полках лежали самые необходимые продукты, а возле кассы стояли емкости с соком и граненые стаканы. За кассой стояла крупная женщина средних лет в белоснежном переднике и чепце, при виде посетителей она всплеснула руками.
– Ох вы ж деточки, бедненькие мои, как же это они вас так, ну ка, ну ка, вот возьмите-ка выпейте. – Она налила два стакана темного бордового сока и протянула их Ирине и Виталию, только сейчас Ира взглянула на своего водителя и охнула от ужаса, лицо бледное, глаза ввалились.
– Виталь, что ж ты не сказал, что тебе после больницы так плохо то, от наркоза что ли так тяжело отходишь?
– Да, Ирин Сергеевна. Я.. – начал оправдываться здоровяк.
– Не препирайтесь. – Вмешалась продавщица. – Пейте говорю. – Она вручила им по стакану, Ира сделала глоток и не заметила, как сок закончился, такого замечательного, вкуснейшего гранатового сока ей еще пить не приходилось.
– Вам бы сейчас еще по гематогенке настоящей, да где ж ее теперь, настоящую, возьмёшь, весь гематоген на вареной сгущенке делают. Совсем не тот гематоген. Вы никак с нашими старушками-упырицами пообщались? Ох и гадостные особы, раньше то как все советские люди на заводе трудились, строили светлое будущее, а как состарились, завод закрылся, на пенсию вышли, время свободное появилось, так и начали мракобесничать. Местные то с ними почти не разговаривают, поздороваются, да дальше бегут, вот они на вас то приезжих с голодухи и накинулись.
– Это, вы про старушек у подъезда? – Удивилась Ирина.
– Про них родимых, про кого ж еще. Энергетические вампиры, я директору давно говорю, разберитесь мол, господин Бо, а он все смеется, реликтовый вид, бабка под подъездная, вымрут и кто нам наркомана от проститутки отличит, опять же обе ветераны труда, воевали, а он это уважает, жалеет их, мол всю жизнь стране отдали, пусть, хоть немного поживут за счет граждан.
– В смысле, энергетические вампиры? – Ирина не понимала, что происходит. Продавщица молча вытащила зеркальце и передала девушке. Ирина глянула на себя и ахнула.
– Да уж.
– Вот, то то и оно. Старушки наши, хохотушки, натуральные упырицы, только пьют не кровь, а энергию.
– Вот же… А они мне еще про церковь что-то рассказывали.
– А одно другому не мешает, при церквях таких масса. Ты попробуй с не покрытой головой в храм зайти, на тебя тут же слетятся и травить начнут. Бог не против зла, он каждому человеку выбор дает и тут уж сам волен, какому пути следовать, либо добрым человеком быть, собой ради людей жертвовать, либо через людей переступать, ради своего блага. Ну да то разговор длинный, скучный. Вот у меня к вечеру алкоголики сюда приходят, так вы вопросы философии, да религии лучше с ними обсудите, образованнейшие люди, во всех вопросах, главное наливай. А мне работать надо, да и вы смотрю розоветь начали. Чего вы вообще с бабушками то заговорили? Квартиру, что ли, в нашем доме покупать собрались? Тридцать шестую? Не берите, там раньше бабка самогонщица жила, так ее клиенты, вам покоя не дадут. Ломиться будут, станут выпить требовать. Плохая квартира, пусть стоит дальше пустая, плохих людей ждет, а вы лучше, в другом районе посмотрите. Не спокойно у нас, не спокойно.
– Да нет, – Смутилась Ирина. – Я… вот! – И она достала визитную карточку.
– Аааа, – Продавщица заулыбалась. – Это, вы к нам. Это вы правильно. Значит так, сейчас, выходите на улицу, а потом заходите снова. Если магазина не будет, повторите, и так, до тех пор, пока он не появится.
– Вы меня разыгрываете да? – Ирина не доверчиво смотрела на продавщицу.
– Что? Нет. – Рассмеялась женщина. – У него там фотоэлемент стоит. Проход в магазин открывается каждый десятый раз, когда кто-либо входит в тамбур, а когда он хандрит то и каждый двадцатый, наш дорогой директор не очень любит покупателей. С вас двести рублей.
Ирина удивленно подняла бровь.
– За сок. – Пояснила продавщица. – Два стакана натурального гранатового сока. Лучший сок за лучшую цену. – Сок и действительно был восхитителен, Ирина не отказала себе в том, чтобы заказать еще два стакана, себе и Виталию, тот с благодарностью принял его и в два глотка опустошил.
– А томатный такой же хороший? – Поинтересовался охранник.
– Нет. Томатный, обычный, помои из коробки. Где ж я хорошего томатного сока возьму? Это гранатовый нам Маграбян привозит, у него в Армении, у родственников сады, поэтому хорошие у нас только гранатовый сок и коньяк. Но их все равно не покупают, наш то контингент предпочитает водку и сок подешевле, когда деньги есть, а когда нет то и просто водку.
Колокольчик на двери звякнул и в магазин вбежала давешняя Марина.
– Мама привет. Джон у себя? – Она смерила взглядом Ирину и Виталия. – Ой, здравствуйте.
– У себя, у себя. Не в духе он сегодня, и побитый какой-то вчера пришел, подрался что ли. Ты вон ребят к нему проводи, тоже его ищут. – Девушка скрылась за дверью, но через минуту появилась снова.
– Пойдемте, пока дверь снова не закрылась. – Ирина вышла в тамбур и там, на месте, где раньше была стена красовалась аккуратная дверь с вывеской "Лавка фальшивых чудес Джона Бо"