Лаврентий Берия. О чем молчало Совинформбюро
Шрифт:
По утверждению прибалтийских историков, только 37 % от всего числа командиров литовских партизан были капитанами и лейтенантами национальной армии, 10 % – учителями, 10 % – полицейскими, 10 % – студентами и старшеклассниками, остальные – представителями различных слоев общества. [287] Действительно, молодежь активно участвовала в сопротивлении советской власти. Самый популярный способ – изготовление и распространение листовок. Чекистам регулярно приходилось разоблачать антисоветские организации в гимназиях и университетах.
287
Gaskaite-Zemaitiene N. The Partisan War in Lithuania from 1944 to 1953. // The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Vilnius, 1999. –
Другое доказательство того, что в рядах «лесных братьев» сражались непрофессиональные солдаты, – соотношение потерь с обеих сторон. Официальная статистика потерь по данным МГБ за 1947 год – 1:64. Хотя реальная картина различалась по отдельным войсковым соединениям. Например, в 1946 году в Литве потери 25-го стрелкового полка – 37 солдат, при этом уничтожено 270 «лесных братьев», а 32-й полк потерял 14 человек и убил 137 бандитов. [288]
А вот соотношение потерь в 1948 году в Литве (там дислоцировалась 4-я стрелковая дивизия НКВД СССР) и Латвии с Эстонией («зона ответственности» 5-й стрелковой дивизии НКВД СССР). За один год было уничтожено 841 и 178 «партизан»; арестовано 2470 и 558 человек. При этом потери личного состава двух дивизий составили соответственно 59 и 8 военнослужащих убитыми, 89 и 21 – ранеными. А еще нужно учитывать потери, не связанные с боевыми действиями (например, неосторожное обращение с огнестрельным оружием). В результате таких ЧП погибло 36 и 7 человек, а получили ранения различной степени тяжести 95 и 13 солдат и офицеров. [289]
288
Anusauskas A. A Comparison of the Armed Struggles for Independence in the Baltic States and Western Ukraine. // The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Vilnius, 1999. – С. 68.
289
Anusauskas A. A Comparison of the Armed Struggles for Independence in the Baltic States and Western Ukraine. // The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Vilnius, 1999. – С. 71.
Такая пропорция была достигнута не только благодаря высокому профессионализму солдат и офицеров, но и минимальному числу фанатиков среди «лесных братьев». Выше уже были перечислены основные причины, почему население постепенно перестало поддерживать «борцов за свободу». Среди них важное место занимала процедура депортации. С одной стороны, она лишала «партизан» поддержки населения (ведь в Сибирь в первую очередь отправляли членов их семей), с другой – служила жестким предостережением тем, кто собирался уйти в лес.
Еще одна причина отказа от вооруженной борьбы – боязнь за собственную жизнь. Шансов уцелеть у рядовых «лесных братьев» было мало. Например, согласно донесению от 5 января 1945 года, поступившему из НКВД и НКГБ Литовской ССР на имя Лаврентия Берии, к 1 января 1945 года на освобожденной территории Литвы было арестовано органами НКВД-НКГБ 12 449 человек, убито – 2574 человек. Среди арестованных насчитывалось 3979 членов Армии Крайовой, 1007 участников литовского подполья, 5456 членов «бандитских шаек и бандпособников». Понятно, что арестованных ждала незавидная участь – двадцать пять лет в ГУЛАГе, откуда шансов выйти живыми очень мало.
В течение 1944–1946 годов органы госбезопасности ликвидировали основные силы «Союза литовских партизан» и «Армии свободы Литвы», в частности два состава «верховных штабов», десятки окружных и уездных «командований» и отдельных бандформирований. В ходе этих операций было изъято 2400 пулеметов, 14 тысяч автоматов, 20 тысяч винтовок и 15 тысяч пистолетов.
А вот что происходило в стане бандитов по состоянию на 3 сентября 1946 года согласно справке, подготовленной сотрудниками МГБ: [290]
290
Anusauskas A. A Comparison of the Armed Struggles for Independence in the Baltic States and Western Ukraine. // The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Vilnius, 1999. – С. 65.
К
Назвать героев
В июле – августе 1944 года вслед за войсками 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов на территорию Литвы вступили подразделения внутренних войск НКВД. В их задачу входила очистка прифронтовой полосы и освобожденной территории от отставших солдат и офицеров германских частей, мародеров, дезертиров, вражеской агентуры, антисоветских элементов, пособников противника. И это было остро необходимо, поскольку в этот период заметно активизировались антисоветские силы.
В августе 1944 года на территорию республики вошла 4-я стрелковая дивизия НКВД под командованием генерал-майора Павла Ветрова. Сначала на территории Литвы дислоцировались четыре полка: 137-й, 25-й, 298-й и 261-й. В начале 1946 года к ним присоединились 32-й и 273-й полки, затем в марте 34-й, 262-й и 285-й. В конце 1946 года на территории республики базировались восемь полков: 25-й, 32-й, 34-й, 137-й, 261-й, 273-й, 298-й и 353-й. Все они были выведены после апреля 1951 года. Затем три из них (25-й, 137-й и 273-й) были ориентированы на охрану государственной границы. Оставшиеся пять полков в августе 1951 года были преобразованы в подразделения, предназначенные для проведения специальных операций. Они существовали до 1953 года, когда на территории Литвы были ликвидированы все повстанческие формирования. [291]
291
Starkauskas J. The NKVD-MVD-MGB Army. // The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Vilnius, 1999. – С. 48–49.
В Литве в силу ряда причин было самое многочисленное (среди прибалтийских республик) повстанческое движение. Например, весной 1945 года в нем участвовало до 30 тысяч человек. А в целом в послевоенные годы «партизанило» или скрывалось в лесах около 70–80 тысяч человек. Для сравнения, по состоянию на 1 января 1946 года в Латвии действовало 64 бандформирования общей численностью 753 человек, в Эстонии – 55, численностью 428 человек.
Для ликвидации националистического повстанческого движения в Литве в декабре 1944 года был образован штаб главного руководства, который координировал деятельность по этим вопросам с командованием соединений и частей Красной армии, дислоцировавшихся на территории Литвы
В феврале 1945 года пять полков НКВД вместе с наступающими войсками Красной армии из Литвы были переброшены в Восточную Пруссию. Часть из них (13-й, 86-й и 132-й) в июне 1945 года были возвращены обратно, а остальные расформированы – в связи с окончанием Великой Отечественной войны. Войска НКВД охраны тыла 1-го Прибалтийского фронта (31-й, 33-й и 216-й полки) также сначала разместили на территории республики, потом их отправили в Восточную Пруссию, а затем снова вернули обратно. Правда, потом 216-й пограничный полк заменили на 217-й пограничный полк, который входил в состав Белорусского фронта. Из Латвии в Литву в июне 1945 года перебросили 12-й и 13-й пограничные полки. Затем 217-й пограничный полк был преобразован в 220-й пограничный полк. Его не отправили в Восточную Пруссию, зато его военнослужащим пришлось участвовать в ликвидации повстанческих отрядов.
В течение 1944–1945 годов в ликвидации «лесных братьев» участвовали семь пограничных полков: сначала 94-й, 95-й, 97-й, 23-й, а затем 113-й, 115-й и 116-й. Первые четыре из них участвовали в контрпартизанской борьбе до февраля 1945 года, затем 23-й полк направили для охраны побережья Балтийского моря, охранять границу между Литвой и Восточной Пруссией назначили 97-й и частично 95-й полк. А обеспечение непроходимости границы между Литвой и Польшей возложили на 94-й и 95-й полки. Эти подразделения, численностью до 1000 человек, боролись с «лесными братьями» в пограничной полосе шириной 50–70 км, а также ловили тех, кто пытался тайно перейти сухопутную границу. К концу 1947 года, когда граница была полностью оснащена инженерно-техническими средствами охраны, оборудована минными полями и пограничными постами, нелегально пересекать ее стало очень опасно. Это привело к тому, что западные разведки были вынуждены забрасывать своих агентов морским или воздушным путем.