Лайф Курского или мужские истории. Эпизод 2. Курский на даче

Роуд Макс

– Вот только на роль гонца он и годится, - сказал Пашка, провожая его взглядом.
– Вот какая баба с ним будет, а?

– Херня!
– Курский только махнул рукой.
– Баба на каждого найдётся. И детей потом нарожает, и вообще.

– Только если он раньше не сопьется.

– И всё равно своё найдёт, - уверенно сказал Курский.
– Ладно, мясо готово... ну что, запалим огонь?

Пашка посмотрел на часы:

– А не рано?

– А чего ждать?

– Да? Ну давай!

Огонь они разожгли довольно быстро и уже собирались

отметить это дело, как вновь на горизонте появился Повар, и на этот раз уже не один — позади него на втором велосипеде катил ещё кто-то.

– Ну всё, бля — сейчас полдеревни здесь соберётся, - Курский напряженно всматривался вдаль.

– Я этого кадра не знаю, - уверенно сказал Пашка.

– Фу-у-у-у! Пронесло! Второй чувак на велике не к нам! О, смотри!
– Курский показал ему на угол близлежащего дома, из-за которого показались две фигуры. Надя и Маша.

– Ну всё!
– Пашка с хохотом развел руками.
– То пусто, то густо! Я же говорю - сейчас еще кто-нибудь придёт.

– Шашлыка не так и много.

– Фигня! Мы его никому не дадим. По кусочку и хватит, а то бабам не достанется.

Через какие-нибудь полчаса под липами уже вовсю шло веселье. Играла громкая музыка (2 unlimited, Кино, Бахыт-компот, Depeche Mode, Blind Guardian — всё это вперемешку), шашлык доготавливался последние минуты, водки и пиво лились рекой. К этому времени к компании успел присоединиться ещё один местный парень — Вовка Капут, его друг Цыган, которого никто не знал раньше, а также ещё две девчонки — Алла и Оля. Жили они в соседнем городке, а в деревню заехали к бабушке Оли. Они уже шли к остановке, но увидели собравшуюся компанию и не преминули подойти. Подошли и остались.

Сначала Курский беспокоился, что привезенной с собой алкашки не хватит на такую компанию - он собирался пробыть в деревне два дня, а новые закупки в планы не входили. Именно поэтому он спрятал в потайных местах багажника три водки и три пива, в то время как остальное было предложено « к столу». Однако вскоре его сомнения не оправдались — Капут и девчонки оказались при деньгах. Повар снова съездил на своем велосипеде к коммерческим палаткам и привез оттуда сразу восемь банок «Отвертки» для девочек и несколько бутылок водки для остальных.

К тому моменту, как мясо приготовилось, у Курского уже изменились приоритеты. Кому сколько достанется было неважно — кто-то взял два куска, кто-то один, а кто-то и вовсе не хотел есть. Курский, как неудивительно, принадлежал теперь к последним. Водка, пиво и чипсы заняли своё место в желудке, не оставив для мяса ничего, зато теперь неожиданно широко распахнулось его сердце. Не спросясь туда вошла, а вернее, ворвалась, одна из новоприбывших девчонок — Оля. Всё его внимание, до этого направленное на Машу Петровскую, теперь переключилось на этот новый объект. А объект, надо сказать, также будучи уже навеселе, был вовсе не против. Что касается Маши, то она вовсе не расстроилась, и уже вскоре Пашка как-будто невзначай несколько раз положил руку на её плечо, а не встретив сопротивления и вовсе

сел к ней вплотную.

Итак, в общей сложности под липами собралось девять человек: Курский, Пашка, Повар, Капут, Цыган и четыре девчонки. День уже клонился к закату, начинало смеркаться. Спиртное лилось рекой, но видимо хорошее настроение и свежий воздух придавал возлиятелям сил — сильно пока никто не напился. Девочки и так пили немного, предпочитая пиво и «Отвертку», а каждый из мальчиков имел немалый опыт потребления, и их так просто их было не свалить.

– Вы сегодня купались?
– застёгивая ширинку, спросил Капут, только что сходивший к пруду.
– Вода как парное молоко.

– Где? В этом болоте, что ли?
– Пашка брезгливо поморщился.

– Зачем здесь? На Лесном озере мы с Цыганом были. Там вообще красота, пацаны! Тишина, кругом никого за пять километров, вода чистая, птички поют.

– А я в этом году вообще не купалась, - грустно сказала Маша Петровская.

– А я со своим в Серебряный Бор ездила, - хихикнула в ответ Надя.
– Прикольно там, все голенькие!

– На нудике была?
– удивился Цыган.
– И как?

– Нормально. Когда все такие, то скоро перестаешь замечать.

– Во блин, надо бы съездить. Капут, поехали завтра в Москву?

Тот пожал плечами:

– Что я там забыл? Покупаться я и здесь могу, а на нудик... нееее, я не смогу.

– Стесняешься, что ли?

– А ты думал?! Да у меня там стоять будет постоянно — вот я буду как мудак там выглядеть.

– А если вокруг будут одни мужики?
– рассмеялся Повар, после чего заржала вся компания.

– Идите вы все в жопу!
– отмахнулся Цыган.
– Я себя знаю.

Тут все начали обсуждать особенности нудистских пляжей (каждый был весьма компетентен, несмотря на то, что там была одна Надя), а Курский, которому в голову пришла идея, под шумок шепнул Оле, которая уже сидела у него на коленях:

– А ты никогда не купалась без всего?

– Нет, а ты?

– И я нет. А хочешь попробовать?

– Ты меня в Москву приглашаешь, в Серебряный Бор?

– Зачем Серебряный Бор? Вон парни Лесной пруд рекламировали... поедем?

– Когда?

Курский решительно тряхнул головой:

– Сейчас!

– Ты что, ночь уже!

– Вот никто и не увидит! В это время там точно никого нет, а вода еще теплее, чем днем. Поедем?

Оля как-то замялась. Было видно, что она не против, но уверена в этом не вполне.

– Ну, я не знаю....

– Давай еще кого-нибудь с собой возьмём?
– чувствуя её слабину, Курский решил гнуть до конца.

– Я тогда у Алки спрошу.

– Во-во, давай! Смотри, как она с Вовкой Капутом обжимается.

– Он её давно, кстати, нравится.

– Вот и давай! А я с Пашкой поговорю, может он и Машка поедут.

– А ничего, что ты выпил?
– по голосу Оли было слышно, что в ней борются два противоречия.
– Как за руль сядешь.

– Ерунда! Я пьяный езжу получше многих трезвых.