Лайла. Сквозь галактику за счастьем
Шрифт:
— А если я... откажусь от подобной чести? То, что собирается сделать Грегор, это же... ну... унизительно для вас, не так ли?
"Особенно для нигана Шора, который злился даже из-за того, что в плену показал свою беспомощность и слабость передо мной."
— Признавая тебя своей неяри, он признает твое главенство над собой. Свою принадлежность тебе. Связывает вас по древнему закону. Это давно не практикуется, но... если ты откажешь, то унизишь его еще больше. Для любой тирианки подобное — честь. Высшее признание со стороны мужчины из возможных. Это возвышает неяри
Я сглотнула. О, Грегор, что же ты делаешь? Зачем ты так поступаешь?
— Но я не тирианка. И не нея, — повторила упрямо.
— Если мужчина признал тебя неяри, это не важно. Зато подобный расклад даст тебе еще большую защиту перед Дайнагиатом, тем той же нее Энрике. Возможно, это какая-то... перестраховка. Ты небезразлична Шору. Он не просто беспокоится о твоей безопасности, но и тянется к тебе. В коридоре... Я видел, что между вами происходило. Ваши чувства взаимны, Лали. Это и все остальное наталкивает меня на определённые мысли...
"Ваши чувства взаимны... взаимны..." — било набатом в висках. Стоило ли радоваться этому?
— В смысле? — прошелестела я, цепляясь за последнюю услышанную фразу и отгоняя от себя мысли о чувствах Грегора. Я уже убедила себя в том, что наши отношения невозможны, а моя влюбленность безответна. Теперь, и после сказанного Этисом, и после поцелуя и реакций Грегора на меня, моя реальность снова сделала кульбит, шарахнув меня по голове со всей силы. Надежда? Хм... А есть ли она у нас даже при взаимной тяге друг к другу? Это же противоречит сути мужчин Тирии или... нет?
— Нивер и Грегор явно знают больше. Зачем они задавали эти вопросы о твоем происхождении? Запустили проверку биоматериала? Сомневались в твоей личности? — сыпал Этис вопросами.
Я молчала, потому что не знала, что сказать, если честно.
— Ты говорила о своих генах и о том, что не знаешь, кем был твой отец, — задумчиво продолжил Этис. — Понимаю, тема для тебя неприятная, но, возможно, это важно в свете принятого Шором решения.
— Я не могу быть наполовину тирианкой! — вскрикнула я. — У меня нет энергоисточника!
Да-да, я сказала это! Высказала вслух ту мысль, которая уже долгое время крутилась в моей голове. Если проанализировать многие факты: результаты исследований моей крови доком Лукисом на “Невусе” и его рассказ о закрытых мутировавших расах Содружества, мой энергетический иммунитет против лихорадки, сияние глаз и странную силу, которую я чувствовала во время эмоциональных всплесков, загадочную историю моего рождения, то вывод напрашивается сам собой.
Но...
Это не укладывается у меня в голове.
Мне кажется, если я приму эти выводы окончательно, это принятие разрушит мою личность и перечеркнет всю мою жизнь. Вызовет кризис моей идентичности. С рождения я была землянкой-ромой, сигойной Лайлой Бояновой, нарочно и упорно игнорируя ту сторону моего происхождения, которая была связана с отцом.
Я бежала и всеми силами отмахивалась от правды, никогда не стремясь до нее докопаться. Боялась... разочарования
А если в результате насилия? А если случайно, и мой отец не хотел, чтобы я появилась на свет, из-за чего мать от него и сбежала? Что, если он держал ее в плену и мучил? Что, если отец или его родня виновны в том, что мама умерла, рожая меня, а меня с трудом уберегли от смерти?
Мне удобнее и проще было считать себя сиротой. Благополучно “забыть” о том, что у меня может быть родня по отцовской линии, о которой я совершенно ничего не знаю. Часть моих корней с рождения была утрачена и стерта историей, случившейся с Розой Бояновой. Для бабули Наны гибель мамы стала трагедией, которая мучила ее до самого ухода за грань. У деда Златана из-за маминой смерти не выдержало сердце.
Подспудно я винила неведомого отца во всем этом. В том, что мои родные погибли. В том, что нас с бабулей бросили на произвол судьбы. В том, что мы жили впроголодь в ужасных условиях без возможности покинуть "Экрану". В том, что я могла умереть, если бы бабушка не отдала последнее.
Я винила во всем этом своего биологического отца и какой-то частью себя даже...ненавидела, хоть и никогда не признавалась себе в этом. И я ненавидела ту половину своей сущности, которая досталась мне от него.
Почему они не искали меня и маму? Почему они все нас бросили? За что?
Из глаз неожиданно потекли слезы. Этис подскочил ко мне, спеленал в объятья и усадил на свои колени, позволяя беззвучно заплакать, утыкаясь в его плечо, и успокаивающе гладя по голове.
— Я не хочу этого знать и принимать, понимаешь? Не хочу! — шептала я.
Если представить, что мой отец был из Тирии, это значит, что он и мама были энергетически связаны по тирианским законам, так как беременность у ней наступает только при таком условии. Родители выбрали друг друга и любили. Но почему Роза Боянова снова оказалась в Содружестве? Почему она вернулась? Почему ничего не сказала дедушке и бабуле?
Кто сделал это со всеми нами и почему?
Мне было... страшно задавать себе подобные вопросы. Я понимала и всем сердцем чувствовала, что правда заставит меня страдать в любом случае.
— Мы так или иначе узнаем, какую тайну хранит твой генетический код, — ворвался в мои мысли убаюкивающий и пропитанный нежностью голос капитана Нора.
— Тирианки должны быть неями. А я...
— Давай не делать поспешных выводов, Лали. Док Леви все выяснит, и тогда будет понятно. Но если наши предположения верны, то, что сделал Грегор, называя тебя своей неяри, логично и правильно, как и то, как отреагировал на тебя Нивер Шор.
— То есть он...
— Он догадывается, кто ты и почему оказалась в родной галактике своей мамы. А раз предполагает, что тебе грозит опасность, то, скорее всего, кто-то из моих однопланетников причастен к тому, что ты была рождена не на Тирии. Мне это... сложно принять, потому что такой расклад кажется нереальным и чудовищным, но... Вопрос в том, как старший Шор обо всем догадался, просто посмотрев на тебя один раз?