Лайла. Сквозь галактику за счастьем
Шрифт:
Господин Лиер сразу честно рассказал, что довольно богат по меркам Тирии. И все, что он имеет — это мое наследство, поэтому финансовый вопрос вообще не должен меня как-то волновать. Если я решила продолжить заниматься и в Тирии своим любимым делом и навести порядок в нашем временном обиталище — дед будет только за.
К тому же скоро меня признают гражданкой Тирии по праву крови, что сулит мне огромную компенсацию от властей системы за все годы, проведенные за ее пределами. Девочкам-тирианкам ведь с рождения предусмотрено полное государственное
Трей и сам сразу же увлекся процессом и новой для себя деятельностью, потому что чахнуть и бездельничать в одиночестве в своем доме на Дие, уже давно находясь в отставке, ему до одури надоело.
А здесь...
Столько всего, чем можно заняться. Столько всего, что можно изменить и вернуть к жизни.
Теперь с плодовыми деревьями работали новенькие сборщики и роботы.
А сейчас я запустила одну из пустующих оранжерей, которые Дайлен отдал нам в пользование.
Решила посадить цветы, очень похожие на земной “львиный зев”, который благодаря людям давно начали выращивать и на Вердане, Фиросе и Нуме.
Тирианцы называли их “торнис”. Вид у этих цветков были практически таким же: колосковые соцветия самых разных оттенков, в том числе экзотичных для меня-землянки черных, синих и ярко-зеленых цветов.
На “Экране” подобные растения использовались для декоративных целей, а здесь требовались для производства медицинских препаратов, так как в Тирии, как и в Содружества, для лечебных целей было в ходу и синтетическое, и натуральное сырье.
Господин Кори тоже присутствовал рядом на финальной стадии открытия оранжереи, потому что я сама пригласила его накануне поучаствовать в запуске своего первого личного “Оазиса” в Тирии.
Я была искренне рада тому, что он пришел, потому что поставила себе цель хоть как-то растормошить угрюмого и погруженного в себя мужчину.
До этого мы виделись по вечерам, а остальное время Дайлен проводил в своем маленьком, переделанным из старого флагера домике в глубине сада или на цветочных полях.
Пусть лицо тирианца сейчас почти ничего не выражало, интерес к моей деятельности на его земле у него все же был.
Признаюсь честно, мне было его жалко, хотя, как и в случае с Этисом, я знала, что моя жалость ему не нужна. Осознавать, что кто-то еще довольно молодой по меркам Тирии, вот так хоронит себя заживо, оказалось крайне печально и невероятно горько.
Никто не просил меня о помощи, но я все равно крошечными шагами заставляла Дайлена выбраться из тьмы.
И у меня это вроде бы получалось.
За эти восемь суток с момента нашего с Треем прибытия на Вокс, между мной и тирианцем установились странные отношения. Что-то вроде взаимовыгодного сотрудничества.
Я проводила для него музыкальную терапию, он снабжал меня информацией.
Каждый вечер я выходила к робо-качелям с маминым гитарным манипулятором и тихонько пела, зная, что мужчина меня внимательно слушает, пусть и почти ничего не понимает, так как песни были,
Иногда он расспрашивал меня о смысле той или иной баллады. Иногда просто молчал, стоя в темноте. Или подходил ближе и наблюдал за мной, все равно оставаясь в тени.
Не знаю почему, но мне казалось, что понемногу нелюдимый затворник оттаивает. Его речи становились длиннее, голос — чуть эмоциональнее, а поведение — живее, а не как у бездушного сломанного андроида.
Я же, в свою очередь, расспрашивала мужчину о его землях. О том, что здесь выращивалось и как все было организовано раньше, пока не пришло в упадок. Советовалась с ним, что требуется сделать в первую очередь.
— Вы планируете задержаться здесь, госпожа Лайла? — спросил он как-то на днях. И мне показалось, в вопросе четко ощущалась какая-то надежда, что я отвечу положительно.
— Наверное. Только дождусь своих мужчин, — ответила, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно и уверенно. — А почему “госпожа”, а не “лея”?
— Потому что вы не лея. Тир чует что-то, а что, я пока не знаю. И это не мое дело, — пожал тирианец плечами и больше ничего не пояснил и никаких иных вопросов не задал.
В другой вечер у нас состоялся еще один занимательный и наводящий на размышления диалог.
— Мне кажется, что в вас есть какая-то странность. Во внешности.
— Не считаете меня привлекательной, господин Кори?
Кажется, мне удалось даже смутить тирианца. Я считала и это наблюдение, и наши более продолжительные диалоги своим личным прогрессом и искренне радовалась подобным маленьким позитивным переменам.
Дайлен вообще был крайне скуп не только на эмоции, но и на слова.
Но даже так его компания меня... не раздражала, а соседство не беспокоило.
— Забудьте, — поспешно отмахнулся от меня мужчина.
— Почему вы так считаете? — заинтересовалась я.
— Не я, а мой тир, — признался мой собеседник.
— И какой, по его мнению, мне следует быть?
— Иной. Возможно... с другим цветом волос или глаз. Считаете, что у нас с симбиотом проблемы с разумом?
— Передайте вашему тиру, что он может быть прав, — сообщила я. — То, что вы сейчас видите — лишь вынужденная мера. Но так будет не всегда. И с вами... я не играю и не пытаюсь казаться кем-то иным. Скажем так, оболочка искусственная, а наполнение настоящее.
— Я... мы учтем... — с некоторым удивлением и недоверием проговорил мужчина и вскоре меня покинул.
А я осталась переваривать то, что мою маскировку, кажется, обнаружили.
Как-то... почувствовали, хотя док Леви и Иса обещали, что никто без медицинского обследования не поймет, что мой внешний вид — лишь временная трансформация.
К счастью, дальнейших вопросов от тирианца на эту тему не последовало. И я точно знала: о своем открытии он будет молчать.
***
Дед на мои концерты для господина Кори смотрел сквозь пальцы.