Лазоревый шторм
Шрифт:
Злой рев прокатился по каменному каньону, затем его стены задрожали, когда тяжелые ноги забухали по его дну. Рикус оглянулся назад. Дварфы первых двух рот нервно поглядывали через свои плечи. Мул не мог видеть двух других рот, бывших сзади, так как перед горлышком ушелье делало очередной крутой поворот.
Подойдя к Нииве, мул быстро объяснил ситуацию, — На дальней стороне есть огромный туннель. Я думаю, он связан со всеми остальными, так что давай туда. Как только гиганты решат, что они поймали нас в ловушку, мы проскочим в другую шахту и нападем на
Ниива кивнула и передала приказы. Мул быстрым шагом вошел в котловину, петляя между грудами красноватого камня и остатками фундамента нескольких огромных зданий. Ниива и дварфы шли за ним следом, наполнив долину кляцанием своих доспехов, звуком, который эти скалы не слышали уже тысячи лет.
Достигнув другой стороны котловины, они проскользнули между двумя грудами булыжников и оказались на небольшом участке открытой земли. Прямо над ними навис огромный утес, который достигал, казалось, лунного полумесяца. В его основании чернел туннель, ведший в самое сердце горы.
Проход был достаточно широк, чтобы через него могли пройти в ряд три дварфа, и весьма высок, так что даже эльф мог стоять в нем в полный рост. Однако гигант мог разве что просунуть в него руку.
С дальнего конца долины послышался громовой голос Пача, — Они здесь, Фоск!
Рикус взглянул на вход в долину в том самый момент, когда огромная фигура шагнула внутрь, повернувшись боком, так как только так гигант сумел пройти через узкое горлышко. Пач указывал на открытое место перед туннелем, где собрались все роты дварфов.
Давай заманим их поближе, — сказал Рикус. — Сделаем вид, что мы собираемся сражаться.
Ниива начертила линию перед входом в пещеру. — Стройся по ротам! — приказала она.
Дварфы бросились вперед, к месту, которое она им указала, их ноги решительно топтали землю. Хотя Рикусу показалось, что воцарилсь полная неразбериха, каждый из воинов Ниивы похоже точно знал, куда идти.
Пока они строились, Пач и еще один воин, вероятно Фоск, так как именно это имя Рикус слышал мгновение назад, вошли в долину. В три шага они пересекли почти четверть пути до дварфов. Мул все еще не видел двух других гигантов.
Стоящая рядим с Рикусом Ниива внезапно закричала, — Сьют, где ты, во има Рала?
Мул взглянул на вход в туннель, где он увидел три шеренги дварфов, стоящих с топорами наготове в одной руке и небольшими круглыми щитами в другой. — Что случилось?
В тот же момент злой рев гиганта прокатился по долине,вслед за ним послышался звук трескающихся доспехов. За приближающимися фигурами Пача и Фоска он увидел третьего гиганта, бешенно пинающего что-то на земле.
— Они еще в каньоне! — заорал Рикус. — Они, должно быть, задержались сзади!
— Или отстали нарочно, — сказал Келум, подходя к мулу. — Ялмус Гранитной Роты храбрый дварф — иногда даже чересчур.
— Ты хочешь сказать, что он задержался специально? — выдохнул Рикус.
Ниива кивнула. — Если
В мрачных тенях узкого каньона мул мало чего мог рассмотреть, только силуэт гигантского колена, поднимающегося и опускающегося, как если бы гигант давил напавших на него дварфов. Судя по резким, смертельным вскрикам и треску ломающихся доспехов, чудовищная нога слишком часто находила цель, но Рикус также слышал еще и мягкий, неумолимый звук: непрестанное тамп-тамп-тамп кровавых топоров дварфов, врезавшихся в живую плоть.
Оглянувшись на Пача, Рикус сказал, — Отзови его, Ниива. Их всех раздавят.
Ниива покачала головой. — Я не могу сделать это, даже если люди Сьюта Лтака подчиняться, — сказала она. — Они обьявлены для чести.
— Обьявлены для чести? — спросил мул.
— Ты помнишь, как сражался Яриг? — ответила Ниива.
Рикус простонал. — Они не обязаны поступать так же.
Он и Ниива тренировались с дварфом по имени Яриг в те годы, когда они были гладиаторами в ямах Тихиана. Перед каждым поединком коренастый гладиатор объявлял победу над противником своим жизненным фокусом.
Ниива кивнула. — В Кледе это называют объявить о чести, — сказала она. — Сьют и его воины должны убить гиганта или умереть, сражаясь с ним. Если они сейчас отступят, это будет означать, что их жизненный фокус сломан и они станут ужасными баньши после своей смерти.
— Я думал, что твое ополчение лучше дисциплинировано! — в сердцах бросил Рикус. Он выругался и пнул ногой землю. При этом он даже не заметил, что удар его затвердевшей ноги заставил покатиться камень размером с дыню.
— Это не ошибка Сьюта, — возразила Ниива. — Каждый ялмус имеет право — и обязан — проявлять инициативу.
— Сьют разделил силы врага, как и учила его Ниива, — добавил Келум.
Мул обругал про себя инициативу дварфов вместе с их упрямством, и попытался найти путь спасти роту. Во время войны с Уриком слишком много храбрых воинов погибли бессмысленно, и он не мог стоять и смотреть, как то же самое происходит с Гранитной Ротой.
Но прежде, чем ему хоть что-то пришло на ум, Пач и Фоск к удивлению мула остановились. Гиганты стояли в тридцати шагах Рикуса от них — и только в пяти своих — и глазели на три шеренги воинов-дварфов.
Рикус вынул свой меч и вышел вперед. Меч, после атаки призраков, был весь усеян серыми пятнами, и магия оружия, похоже, еще не полностью восстановилась. Хотя Кара и доносила до ушей мула крики умирающих дварфов более отчетливо, он не мог разобрать слова, а ведь обычно на таком расстоянии он бы услышал каждый их вздох.
— Где наш Оракул? — прогромыхал Пач.
— Если ты хочешь говорить, отзови твоего воина, — возразил Рикус, указывая на горлышко.
Пач оглянулся через плечо, потом опять взглянул на Рикуса своим единственным здоровым глазом. Он хитро улыбнулся, открыв ряд обломанных, желтых зубов. — Нет, пока ты не ответишь.