Лазурные берега
Шрифт:
Джеф и остальные замерли, услышав всхлипывания за закрытой дверью. Теперь можно было разобрать слова. Какая-то девочка рыдала и умоляла.
— Нет, мец, пожалуйста, нет… пожалуйста, нет, месье… я… Мама! Папа! — отчаянно звала на помощь девочка. Скорее всего, это была рабыня.
Джеф и другие мужчины встревоженно переглянулись и сразу же приготовились взломать дверь. Никто из них не медлил ни мгновения. Независимо от того, какими были их первоначальные планы, в первую очередь надо было освободить девочку. Хозяин плантации, который вознамерился надругаться над ней, был здесь… Однако
— Жанин! — закричал мужчина и бросился к двери. — Эта свинья! Эта свинья… мою дочь! Жанин, папа здесь! — Он в отчаянии распахнул дверь.
Высокий крепкий мужчина в халате, срывавший одежду с чернокожей, на вид лет четырнадцати, девочки, резко обернулся. Он молниеносно схватил одну из висевших на стене шпаг и сразу же, не раздумывая, воткнул ее в своего слугу, когда тот вбежал в комнату. Через мгновение плантатор уложил на месте одного из шести здоровенных чернокожих парней, которые тоже ворвались в комнату. Люди Макандаля были вооружены мачете и очень умело обращались с ними. Однако противостоять хорошо обученному фехтовальщику со шпагой они все же не могли.
Джеф решительно оттолкнул в сторону «сержанта», который возглавлял группу. С разрешения Макандаля Джеф оставил у себя саблю Ублийе и сейчас готов был ринуться в бой.
— Предоставьте это мне! — коротко потребовал он и встал перед плантатором, который отодвинулся в угол комнаты и угрожающе выставил свое оружие навстречу маронам.
Девочка, всхлипывая, склонилась над умирающим отцом.
— Идите наверх и разделайтесь с женой этого негодяя. Месье Делантье, я не ошибаюсь? — Джеф насмешливо поклонился плантатору, однако его лицо оставалось каменным.
Остальные отошли назад — голос Джефа прозвучал очень решительно. Большинство маронов знали о его прошлом. Пират… Они подозревали, что он умеет орудовать саблей, и, конечно, понимали, что фехтовальщикам нужно пространство для боя.
Делантье сразу же бросился в атаку, как только увидел возможность для этого. Однако Джеф умело защищался. На самом деле он играл с плантатором, как кошка с мышью. Делантье, конечно, когда-то получил хорошую подготовку в искусстве фехтования, но вот только боевого опыта, как у Джефа, у него не было.
Однако Джеф все же удерживал его на расстоянии — пусть попотеет, прежде чем предстанет перед своим Создателем. Бывший раб нанес Делантье несколько ран, вместо того чтобы одним ударом прикончить его — небольшая месть за домашнего слугу, за Жанин и, конечно, за многих других девочек. Плантатор должен был услышать крики своей жены и детей, которых другие мароны рубили наверху на куски. Как правило, повстанцы всегда убивали быстро и тихо, однако если домашние рабы питали к своим хозяевам глубокую ненависть, они иногда присоединялись к нападавшим. И тогда набег превращался в кровавую баню.
На этот раз все закончилось тем, что черные слуги и служанки выгнали хозяйку плетьми на лестничную площадку, ведущую ко входу в зал, в котором Джеф сражался с мецом. Он воткнул в сердце Делантье саблю в тот момент, когда домашние рабы перер'eзали его жене горло и с воплями столкнули ее вниз на лестницу. Из бойцов-маронов
Вскоре после этого мароны спустились по лестнице вниз с набитыми мешками. Долго искать не пришлось: домашние слуги отлично знали, где хранились украшения и деньги. Джеф вытер свою саблю об один из ковров Делантье и затем снова сунул ее в ножны.
Тот, кто, собственно, должен был руководить группой, ухмыльнулся ему.
— Уходим? — спросил он. Сражение Джефа с хозяином дома, очевидно, внушило ему огромное уважение к высокому чернокожему. — Ты уже закончил здесь или как? — Он бросил взгляд на убитого Делантье.
Джеф кивнул.
— Здесь — да, — сказал он. — Но я бы хотел еще заглянуть на конюшню. И в сараи. Речь идет о… о подарке.
— Коней забирает команда лейтенанта Жана, — ответил явно удивленный сержант.
Когда люди Макандаля нападали на плантацию, то в атаке участвовали одни и те же атакующие группы. Пока одна группа убивала плантаторов и обыскивала дом, конюхи пропускали другую группу на конюшни, откуда они уводили лошадей и забирали упряжь. Все должно было по возможности происходить одновременно — разграбление должно быть быстрым.
Джеф улыбнулся сержанту:
— Правильно. Но мне… мне нужна пара коров…
Это было непросто — найти коров на плантации Делантье. Очень немногие плантаторы держали крупный рогатый скот.
В конце концов рабы все же сообщили о двух воловьих упряжках, находившихся возле пресса для выжимания сахарного тростника. Начальник Джефа тихо ворчал: если они заберут с собой этих животных, им придется задержаться. Джеф, Мишель и один из освобожденных рабов, который умел обращаться с волами, напротив, высказались за то, чтобы проделать более длинный путь и прийти позже, но вместе с волами. Конечно, это был риск, но, в конце концов, Дух сам шел на это, когда угонял крупный рогатый скот для Сималуа…
И действительно, похищение волов прошло без осложнений, хотя дальнейший путь с ними превратился в испытание — животные были упрямыми и медлительными. Однако все же, когда забрезжил рассвет, Джеф гордо стоял перед хижиной Сималуа.
Молодая женщина недоверчиво протерла глаза ото сна.
— Твои… коровы?
Джеф улыбнулся ей с видом победителя.
— Нет, у меня нет крупного рогатого скота, — сказал он серьезно. — Ты же знаешь — я из племени ашанти. Весь скот принадлежит племени масаи, я просто вернул его тебе.
Лицо Сималуа просияло.
— Ты великий воин! — заявила она, прежде чем загнать четырех волов в свой кораль.
Макандаль, очевидно, узнал о волах, однако не упомянул о них ни единым словом, когда позже приказал Джефу явиться к нему и произвел его в чин лейтенанта. Таким образом Джеф перепрыгнул через несколько армейских званий, однако это никого не обеспокоило. Теперь Джеф должен был взять на себя обучение мужчин фехтованию, а в будущем — сам руководить набегами.
— Неужели мы будем совершать много нападений? — спросил он. — Разве плантаторы не вызовут военных?