Лазурный дракон
Шрифт:
Тварь вызывала смутное ощущение беспокойства, а при ее приближении и вовсе стало не по себе. Накатила какая-то странная слабость, дурнота и то раздражающее ощущение, когда тебя охватывает озноб, от которого ты вот-вот передернешь плечами. Оглянувшись на остальных, я понял, что и они чувствуют что-то подобное - вон все сморщились, а Гюрза с Эдж и вовсе попятились назад.
– Извиняюсь, ребят, я сейчас!
– спохватился Док.
Его взгляд забегал, будто он разглядывал что-то, невидимое для нас, но висящее
Странное тягостное ощущение вдруг пропало - резко, будто по нажатию клавиши.
– Добавил вас в исключения, - пояснил Док.
– Этот красавец потихоньку тянет энергию из всего живого в радиусе пяти метров. Этим и питается. Ну, и моей маной.
Приглядевшись, я заметил, что трава вокруг нового любимца некроманта прямо на глазах бледнеет, жухнет и сворачивается в спиральки, будто под невидимым огнем. Или, скорее, наоборот, будто обмороженная. От жутковатой фигуры в балахоне отчетливо веяло холодом. Могильным, разумеется - тут вернее и не скажешь.
– Это что за...
– спросил, опомнившись, Стинг, умудрившись сходу дать незнакомому существу характеристику, состоящую сразу из трех матерных эпитетов и одного не матерного, но тоже очень обидного.
Но Дока это нисколько не задело - он, похоже, пребывал в отличном расположении духа, а за своего подопечного испытывал настоящую гордость.
– Знакомьтесь, это Карачун. Мой первый фамильяр. Теперь он меня будет сопровождать всегда. По сути, новый член отряда.
Мы встретили новичка без особого энтузиазма, и Сергеича это, похоже, немного расстроило.
– Ну, вы чего? Знаете, сколько я времени и сил убил, чтобы его создать? Это же настоящий ледяной лич!
– А какие еще варианты были?
– поинтересовался Стинг.
– Разные!
– буркнул Док.
– В основном первым фамильяром берут какого-нибудь костяного голема - чтобы танковал, прикрывал хозяина. Но я поразмыслил, посоветовался с Лео... Пушечного мяса у нас в отряде и так хватает. Так что я поднапрягся, собрал нужные ингредиенты и создал мага. Он нам куда полезнее будет.
– И что он умеет?
– скептически оглядывая костлявую фигуру лича, спросил Берс.
– Ауру его вы уже на себе почуяли. Действует, по сути, как проклятье, накладываемое на всех, кто не входит в группу. Потихоньку вытягивает жизненные силы и вдвое снижает эффективность любых баффов и лечебных заклинаний. Радиус со временем будет расти.
– А эта аура не агрит мобов?
– тут же спросил Гюрза.
– Высасывание жизни не воспринимается ими, как урон? А то мы с ним целый шлейф мобья собирать будем.
– Мобов не агрит. Мелких, наоборот, отпугивает. На неписей не действует и репутацию с ними не ухудшает, - будто заранее готовясь к такому вопросу, усмехнулся Док.
– А дерется он чем?
– Магией льда.
Кажется,
Некоторые время Док полюбовался эффектом, но затем поднял руку, и заклинание прервалось.
– Вражинам мало не покажется, я вас уверяю, - довольно хмыкнул он.
– Ледяные кинжалы, которыми Ката швыряется - детский лепет по сравнению с этим. Морозное дыхание. Потоковое заклинание. Под таким любой из вас секунд за десять-пятнадцать загнется от одних только холодовых ожогов. И никакая броня не спасет. Плюс дебафф накладывается - замедление скорости передвижения.
– Но наверняка есть подвох?
– спросила Ката.
– Мана, - вздохнул Сергеич.
– Слишком долго держать заклинание нельзя - оно с каждой секундой все больше маны будет жрать. Лучше короткими выбросами секунды по три-четыре.
– И много у него зарядов?
– Когда у Карачуна заканчивается свой запас маны, он начинает черпать мою. А у меня ее сейчас еще меньше, чем у него - треть же зарезервирована для контроля над ним. Так что в динамичном бою нас в общей сложности хватит секунд на тридцать Морозного дыхания, не больше. Но ничего, это решается. Буду обвешивать его шмотом на ману, прокачивать. Зелья маны, опять же, жрать...
– А кроме ауры и Морозного дыхания, он что умеет?
– Дыхание -тяжелая артиллерия. А основные его атаки - это ледяные стрелы.
Иллюстрируя слова хозяина, Карачун взмахнул своими костлявыми лапищами и метнул в то же дерево пару сосулек длиной по полметра. Одна из них разбилась вдребезги, как хрустальная ваза, а вторая вонзилась в трещину в коре и осталась торчать, источая витиеватые струйки морозного пара.
– Впечатляет, - похвалил Терехов, обойдя лича кругом - впрочем, по-прежнему держась от него на почтительном расстоянии.
– Одно плохо - Карачун довольно хрупкий, - пожаловался Док.
– Так что в бою нам с ним нужно хорошее прикрытие.
– Угу. Особенно от дальнобойных атак, - мрачно заметил Гюрза.
– Когда противники сообразят, что он умеет, его будут стараться вынести первым.
– Как раз дальнобойных он не боится. Стрелы у него вообще просто между ребрами пролетают. К стихийной магии сопротивление семьдесят пять процентов. К ядам - так и вовсе все сто. А вот от пары-тройки хороших дробящих ударов он попросту разваливается. Так что не подпускайте к нам милишников. Хотя я, конечно, и сам постараюсь за себя постоять. У меня для этого и другие питомцы есть.