Лазутчик Синегории
Шрифт:
— Как намерены поступить с графом Ставинским, ваша светлость?
— Арестовать, как только объявится. Загадок не осталось. Всё встало на свои места. Он мне более не интересен. Принцесса Амирия лишилась поддержки верной служанки и не сможет совершить глупость, способную бросить тень на всю королевскую династию. Спасем честь государства.
— Спасем, ваша светлость.
— Вот и славно. Поеду во дворец с докладом.
— Вы знаете как его величество отреагирует на события в Синегории?
— Догадываюсь. Войска в Гедадии приведут в полную боевую готовность.
— И
— И флот. А ещё я ума не приложу что делать с арестованным графом Ставинским?
— Он ведь никому не нужен, пусть просто исчезнет. Тихо и незаметно, — на губах брата Отим появилась злодейская усмешка.
— Так и сделаем. Впрочем, не станем торопить события. Враг может почувствовать засаду и скрыться. Чем черт не шутит? Вдруг брату Мелису помогает сам Сатана?
Упустив его, мы не смогли выявить шпионов, орудующих в столице. Не нашли ни одного, даже мелкого прихвостня. Жаль. А ведь граф наверняка встретился с кем-то из подручных господина Кранца. Таинственный господин Кранц. Как же подобраться к тебе?
— Кранц, Кранц, Кранц, — задумчиво повторял монах. — Есть у меня одна идея.
Давно засела в голове.
— Поведай.
— Да глупость, ваша светлость, сущая глупость. Слишком просто.
— И всё же.
— Только не принимайте за чистую монету.
— Ты будешь говорить?
— Как переводится слово кранц с синегорийского наречия?
— Кранц? — граф опешил. — Ювелир?
— Именно так. Глупости. Всего-навсего кличка. Мы же называем короля Синегории грибом. Так почему же им не величать своего агента просто ювелиром или прачкой?
Вот, например, наш Брадобрей вовсе не брадобрей.
— Да, конечно, — Фларинский опустился в кресло. — Но мысль интересная. Мне это в голову не приходило. Ювелир. Хм…
После беседы с братом Отимом граф действительно поехал во дворец, второй раз за день. Король молча выслушал донесение главы Тайной канцелярии, после сокрушенно вздохнул. Мольгедия всей душой желала стабильности маленькой Синегории. Ведь предсказуемость враждебного государства куда выгоднее любой неопределенности. А то чего доброго смутьяны затеют очередную войну с северным соседом. Но война Мольгедии не нужна, ни большая, ни маленькая. Худой мир лучше доброй ссоры.
Калевор IX в отличии от покойного батюшки не грезил военными походами. Он был прагматичным политиком. Зачем проливать свою и чужую кровь, если существуют рычаги политического и экономического давления, а сильная армия своим существованием способствует сговорчивости любых оппонентов? Однако, как и предполагал граф Фларинский, король решил привести войска в Гедадии в полную боевую готовность. Усилить пограничную стражу на реке Акме. Мало ли что на уме у гордых синегорийцев. А канцелярии графа Фларинского вменяется проявить бдительность, особенно на южных рубежах. И немедленно докладывать о любых изменениях обстановки в Синегории, даже ночью. Вносить каких-либо изменений в программу торжеств король не намерен. Ещё не хватало кланяться перед Синегорией.
Пусть
Выслушав высочайший приказ, граф Фларинский откланялся и покинул рабочий кабинет Калевора IX. Он заранее отправил срочную депешу барону Ренгельту. Не так уж сложно предугадать действия его величества. Сейчас король соберет у себя военных и дипломатов. Максимум через час в Гедадию полетит целый шквал депеш и приказов.
Глава Тайной канцелярии редко пользовался парадной лестницей дворца, чаще ходил через черный ход. Именно поэтому сегодня утром он успел перехватить заплаканную Грету, успокоил любимого человека и отвез домой.
— Исира? — граф спускался вниз по лестнице, скорее по-привычке мысленно считая ступеньки. — Ты уже работаешь? Это хорошая новость.
Фларинский не ожидал сегодня встретить во дворце свою протеже.
Нарядно одетая девушка торопливо поднималась по лестнице, нежно придерживая букет чайных роз.
— Да, ваша светлость, за мной послали, — новая служанка остановилась и душевно улыбнулась своему покровителю. Она была рада видеть, пожалуй, единственного знакомого ей человека. Дворец огромный, а вот перекинуться словечком не с кем.
— Грациозный реверанс, у тебя хорошо получается. Только не горбись, — граф улыбнулся в ответ.
— Стараюсь, ваша светлость.
— Замечательно. Значит, за тобой послали?
— Да, сразу после обеда её величество отправила за мной двух гвардейцев. Батюшка так напугался, увидев солдат, что едва не лишился чувств, да и я тоже.
— Глупенькая, чего же тебе бояться?
— Страшно было. Они как закричат: «Именем королевы откройте…»
— Вот как? — Фларинский смеялся от души. — Ничего, привыкнешь.
— Теперь-то мне смешно, а тогда чуть не умерла от страха.
— Ну до чего же вы девушки пугливые, — граф вдруг стал серьёзен. — Её высочество не обижает?
— Нет, нет, ваша светлость, но не похоже, что рада мне, — Исира тяжело вздохнула. — Словно меня не существует. Пустое место.
— Она грустит.
— По прежней служанке?
— Да. Потерпи немного. Принцесса Амирия добрая. Скоро всё встанет на свои места.
— Я стараюсь угодить, ваше высочество.
— И правильно делаешь, — граф решил закончить пустой разговор. — Не стану тебя задерживать. Прекрасный букет. Её высочеству понравится. А если вдруг возникнут какие-нибудь осложнения, обращайся. Я всегда тебя выслушаю и постараюсь помочь.
— Благодарю за доброту, ваша светлость, — девушка поклонилась.
— Ну, ступай с богом.
36
Наступило утро нового дня, дождливое и хмурое. Тяжелые низкие тучи заслонили солнце. Прохладно. Город мокнет под дождем. Серые каменные стены и мостовая пахнут сыростью.
Мрачная вдова средних лет встретила будущих постояльцев недобрым взглядом, но распахнула дверь и пропустила в сени. Хозяйка дома до сих пор носит траурное платье и чепец замужней женщины. Так требует негласный закон.