Льдинка для джентльмена удачи

Королёва Евгения

— Всё сложно, Инга.

— Да чего там сложного? — хмыкнула подруга. — Понять тянет к мужику или нет.

— Как бы обморожения не было. Ты не знаешь, чем в таких случаях согревают?

— Собой! Раздеваешься, ложишься рядом, обнимаешь и далее по известному сценарию. Только не говори, что тебя к этому дедуле тянет, — Инга хихикнула. — Ни за что не поверю, что Дарья Ланская могла запасть на пьянчужку.

Даша с укором посмотрела на подругу:

— Я не шучу. Может им помощь нужна.

— Ага, — развеселилась Инга, — тут одному

уже помощь понадобилась. Пришла ко мне Сашка. Мазь от ушибов спросила. Теперь она потерянный для общества элемент. Интересно, у Стаса совести хватит хотя бы к утру её из спальни выпустить? Пошли посмотрим, что можно для дедули нашего сделать.

Деда Мороза они неожиданно нашли во вполне вменяемом состоянии. Каким-то неведомым образом, за те недолгие минуты, что девушки отсутствовали, Дмитрий смог привести «дедушку» в относительный порядок.

Дед Мороз протрезвел и успел согреться, снял бороду и шапку, оказавшись парнем лет двадцати шести, с приятным, даже красивым лицом. Завидев девушек он засуетился и поспешил подняться на ноги.

— Алексей Горюнов, — представился парень, после чего вновь упал на диван, навалившись на Дмитрия.

— Что ж ты тяжёлый такой? — возмутился Волконский, выбираясь из-под Деда Мороза.

— Простите, — извинился Алексей, обращаясь одновременно к придавленному Волконскому и хозяйке дома. — Мне так стыдно! Честное слово, не хотел вас беспокоить.

Он вновь попытался встать, но Дмитрий удержал его:

— Отставить, дедуля! Второго твоего падения я могу и не пережить. А вы, Инга, присаживайтесь. — Он отодвинулся на край, освободив место для хозяйки дома. — Желание загадывайте, раз уж такая возможность выпала. Зря я его сюда притащил что ли?

Инга закатила глаза к потолку, но между Дедами Морозами села.

— Нет, я не пью, — говорил Алексей, обхватив руками кружку с обжигающе горячим чаем, которую принесла ему Маша. — Не верите? Но это правда! — Он покосился на недоверчиво хмыкнувшую Ингу. — У меня в Озерках три заказа. С первым всё хорошо прошло, а вот со вторым. Дети такие шумные попались. Пока их перекричать пытался, чуть голос не сорвал. Попросил у хозяев воды, а они мне водки налили. Я и опрокинул стакан не глядя. А мне, понимаете, пить совсем нельзя, сразу дух вышибает. Я даже не помню, что после было. Пришёл ли я по третьему адресу, что творил, как в сугробе оказался? Я вообще-то актёр, но в театре платят мало, вот я и беру подработку на зимние праздники.

«Симпатичный, молоденький, блондинистый, — присматривалась к нежданному гостю Инга. — И глаза голубые. Всё как я люблю. Кажется и под моей ёлкой наступил праздник».

— Значит вы ничего не помните? — многозначительно улыбаясь, спросил Дмитрий незадачливого Деда Мороза.

— А есть что вспомнить? — побледнел Алексей.

— Не особо, — поспешила успокоить его Даша, исподтишка грозя Волконскому кулаком. — Думаю, вы как вышли от тех заказчиков так почти сразу в сугробе и заснули.

— Главное,

чтобы я в таком виде к третьей семье не заявился. — Алексей принялся торопливо выворачивать карманы красной шубы. Те оказались пусты. Тогда он перешёл к карманам брюк и наконец извлёк небольшую записную книжку: — Ольга Иванцова, — прочёл он. — Улица, дом. Рома и Лена. Пять лет.

— Если боитесь, что пришли к ним и вместо «В лесу родилась ёлочка» распевали с детьми матерные частушки — можете не волноваться, — Дмитрий протянул руки вдоль спинки дивана, — мы сделали это вместо вас. В смысле детишек поздравили, подарки подарили, песенки-стишки выслушали, желания исполнили. Что там ещё по списку, Даш?

Алексей облегчённо выдохнул. Парень всерьёз опасался, что в нетрезвом виде мог выкинуть какую-нибудь неадекватную штуку.

— Не спеши радоваться, Дед. Заказчица намеренна после праздников из тебя всю душу вытряхнуть.

Алексей промолчал, смиряясь со своей участью. Взгляд его бесцельно скользил по стенам. Инга поднялась и встала так, чтобы попасть в траекторию движения глаз парня. Постаралась принять выгодную позу, повернувшись к нему вполоборота. Споткнувшись о фигуру хозяйки, взгляд Алексея остановился, глаза расширились, но смотрел он не на Синицыну.

— Вы тоже любите Ингу Ли? — воскликнул парень. — Можно?

Не дожидаясь разрешения, Алексей подошёл к противоположной стене и почти вплотную склонился над непонятной картиной в строгой, глянцево-чёрной раме. Хаотичные чёрные мазки на белоснежном холсте закружились в сумасшедшем танце, превращаясь в причудливо изогнутые силуэты людей.

— Вам нравится? — Инга приблизилась к Горюнову и встала рядом с ним плечом к плечу. Оказалось, что они с парнем почти одного роста. Быстро произведя в уме расчёты Инга вычислила, что она, пожалуй, будет чуть ниже, ведь ей добавляют роста каблуки.

Алексей отошёл шагов на пять, и людские силуэты превратились в птиц. Ещё пару шагов назад и птицы рванулись, желая вырваться прочь за тесные границы рамы. Закружились по спирали, вскрикнули. Или Алексею это только почудилось? Он потряс головой, и птицы замерли беспорядочными рваными мазками.

— Потрясающе!

Горюнов обвёл взглядом стены и заметил, что, то была не единственная картина Ли.

— Я слежу за творчеством художницы, но этих картин ни разу не видел, — в его голосе звучало неприкрытое недоумение.

— Они не на продажу, — пожала плечами Инга. Синицына старалась говорить ровным, равнодушным тоном, но голос её всё же дрогнул. К своим картинам она относилась с материнским трепетом.

Алексей тем временем перешёл к следующему полотну. Уже в белой раме. Такой же минималистичной и глянцевой. Гладкой, без единого завитка и украшения.

На чёрном холсте сидел белый клоун. Алексей качнулся вправо, и клоун раскрыл рот в беззвучном хохоте, качнулся влево, и черты клоуна исказились, он поплыл и зарыдал.