Лебеди в неволе
Шрифт:
Чувствуя сомнения в поведении Твердимира, но не правильно истолковав их, Мингиян прокричал:
– Разве вы захотите обречь своих родных на смерть! Одумайтесь! Чтобы они сказали?!
Прямо перед глазами сотника встала старушка мать и сестра, так рано ставшая вдовой, жена Крива, покрывавшая его лицо прощальными поцелуями и ещё много много сцен расставания, которые он запомнил навсегда.
– А чтобы они сказали, узнав, что мы обрекли на смерть двух невинных детей?! А?
Ш-ш-шух!
– меч
Два десятка монголов рухнули с лошадей пронзённые арбалетными болтами, а последовавшая затем кровопролитная схватка, длившаяся не более пяти минут привела к полному уничтожению кочевников. Русичи были отличными воинами, и в подобных сражениях им не было равных, монголы же, привыкшие биться в седле и в чистом поле, были обречены с самого начала. К тому же численное преимущество было на стороне дружинников.
Вытирая меч о плащ убитого кочевника Твердимир взглянул на подошедшего Крива.
– Сколько наших полегло?
– Бог миловал сотник, - снова хитро прищурился десятник.
– Убитых нет. Дюжина раненых и то легко.
Убрав клинок в ножны, Твердимир, снял пояс с мечом и бессильно опустился на кусок разрушенной стены. Тяжело вздохнув, он пристально взглянул на Крива.
– Мы давно знакомы с тобой. Как считаешь, правильное ли я принял решение?
Облокотившись на ограду вытоптанного монголами сада, воин ответил:
– Не о том грустишь сотник. Мы все этого хотели. Хорошее дело сделали.
– Но я рискнул всем, что нам дорого.
Так что ж. Вины твоей здесь нет. Давай лучше думать, как убедить монголов в том, что мы к смерти Мингияна отношения не имеем.
Устало проведя рукой по лицу, Твердимир, сказал:
– Так ты вроде об этом уже подумал сукин сын, - подмигнул он десятнику.
– Стреляли то в монголов из чешских арбалетов. По твоей указке?
Крив растянул улыбку до ушей, отчего физиономия его разгладилась от морщин.
– Значится так и сделаем. Посылай немедленно гонца к Субудаю. И побашковитее. Скажи, чтобы не мешкал и тогда к утру доберётся до ставки Батыя. Пусть расскажет, что мы вошли в город за трофеями и обнаружили высокочтимого Мингияна с людьми мёртвыми. Обыскали город, вступили в схватку с отрядом противника и уничтожили его. Люди наши кровь пролили, но одолели местных легко, так как нойон и его воины, дескать, просто так жизнь свою не отдали и большую часть нападавших уничтожили. Ну а учить тебя разложить тела посвежее где надо, нанести раны где следует, думаю не нужно.
Чем дальше говорил Твердимир тем ярче вспыхивали надеждой глаза десятника. Когда тот замолчал Крив не выдержав хлопнул сотника по плечу ладонью и подпрыгнув на месте, как мальчишка, бросился отдавать приказы людям.
* * *
Спустя
Как же изменилось настроение его людей собравшихся вокруг весело потрескивающих костров. Совсем недавно хмурые и озлобленные на весь мир, дружинники, смеялись, шутили и пели во всё горло. И в центре их внимания, конечно, были двое детей - чисто одетых, накормленных и обласканных. Степенные, почтенные ветераны готовы были на голове стоять только, чтобы угодить своим маленьким гостям. Эта парочка словно сорвала завесу безразличия, окутавшую Лебедей. Окутавшую с головой, из-за чего мир вокруг был безнадёжно блеклым и лишённым чего-то важного и нужного.
– Как они?
– Отлично. Мы их осмотрели, немного подлатали, приодели. Здоровенькие ребятишки.
Отправляя полную ложку похлёбки в рот и удивляясь своему аппетиту, Твердимир задал Криву давно мучивший его вопрос.
– Как они попали сюда?
– Так отец их купец из Новгорода. Когда войска Батыя к городу то подошли, он сел на первый попавшийся корабль и рванул на чужбину. Хотел отсидеться видать, - пояснил десятник.
– Не получилось. Беда его и здесь нашла.
Облизав ложку и поставив под ноги, пустую плошку, сотник отёр тыльной стороной ладони бороду.
– Придумал куда детей спрятать?
Выпятив грудь колесом и надувшись от гордости как жаба, Крив сказал:
– А то. Такое место нашёл никто и не догадается. Только вот потом куда нам их девать.
– Давай подумаем об этом завтра. Сначала надо головы не сложить. Монголы то не дураки.
– А с Субудаем ты ловко придумал сотник. Глядишь и вспомнит он, что ты ему жизнь спас год назад.
– Увидим.
Некоторое время воины сидели молча наблюдая за своими боевыми товарищами затеявшими какую-то весёлую игру с мальчонкой. Малыш задорно смеялся, будто и не помнил произошедшего совсем недавно. Сестра его сладко посапывала, положив голову на плечо Ждана, который боясь разбудить девчонку, старался даже не дышать.
– Вот так чудо, - сказал десятник, подымаясь на ноги и указывая за спину собеседнику.
Твердимир оглянулся и увидел всё ту же степь, погружённую в пасмурный сумрак, но сквозь плотные облака к земле смело пробивались два солнечных луча, которые становились всё шире и шире. И когда облачная хмарь лопнула под их давлением, окружающий мир наполнил солнечный свет уходящего дня. На душе сотника сразу стало так легко, что он улыбнулся впервые за четыре долгих года и словно крылья расправились за его спиной.