Лебединые одежды

Гордиенко Екатерина Сергеевна

— Хочу уйти из Стаи. Из Мальмё. Навсегда. Чтобы никто не нашел.

В конце концов, она была рада, что Орвар не пришел. Потому что она не хотела дышать с ним одним воздухом. Ходить по одной земле. Лететь через черную пустоту на одной планете.

Если бы по палате летала хоть одна муха, Хильд, несомненно, услышала бы ее. Но тишина была полной. Абсолютной. Гробовой.

Наконец Хокон ответил:

— Хорошо. Я помогу тебе уехать. Ты получишь новое имя, деньги и новую жизнь. И с той минуты мы будем в расчете.

1. Гьёлль —

река, окружающая царство мертвых

ГЛАВА 18

Мед забвения ждал ее на столе в бревенчатой хижине, укрытой от ветра под прибрежной скалой. Вчера запечатанный белым воском коровий рог привез из Уппсалы Хельги Левша. По уговору с конунгом, Хильд должна была выпить волшебное питье до последней капли. Тогда она забудет Орвара, Стаю и все страшные события последних месяцев. И дружбу с Фрейей. И свою первую, такую неудачную любовь.

Она накрыла рог салфеткой и оставила на столе. Теперь Хельги сидел на крыльце с пачкой сигарет и кружкой кофе, а она блуждала в скалах.

Крошечный пляж, на котором стояла хижина, был не виден с моря, причалить к нему мог лишь тот, кто хорошо знал здешние места. С остальной частью острова временное убежище Хильд связывала крутая, больше похожая на козью, тропа. Но были еще узкие, хитро спрятанные среди огромных валунов тропки, по которым и блуждала она вот уже три недели.

Нет, первые дни, конечно пришлось сидеть дома у печки. Болели швы, мышцы, болела душа и сердце. Но кожа срасталась, грубые валики рубцов бледнели, а сердце… его боль должно было излечить забвение, залитое в коровий рог.

Хильд и сама не понимала, почему не выпила мед сразу, как только получила его. Неужели она еще на что-то надеялась? Но Хельги молчал и не торопил ее, только курил и щурился на свинцовые воды озера Маларен. А она с утра бродила среди скал, пытаясь понять, как ей жить дальше.

Она подстелила под себя куртку и села на защищенный от ветра и брызг песок под нависшим скальным карнизом. Закрыла глаза и подняла лицо к небу, ожидая, когда случайный луч солнца пробьется между низкими облаками и коснется ее влажной кожи.

Становилось все холоднее и холоднее. То ли с Восточного моря надвигался холодный фронт, то ли скудного завтрака было недостаточно, чтобы позволить ее телу выработать достаточно тепла. Пора было возвращаться в хижину и принимать окончательное решение.

На берегу лежала большая моторная лодка, чуть дальше еще одна. Они занимали почти все пространство пляжа. Между ними стояли несколько мужчин. Черные куртки и туристические ботинки отличали их от местных жителей, носивших брезентовые плащи и резиновые сапоги. Впрочем, одному и куртка была не нужна. Он на полголовы возвышался над всеми остальными, а вздернутые до локтей рукава свитера показывали, что он не мерзнет даже в такой промозглый день.

Хильд

развернулась и побежала. Деньги и присланные Хоконом документы на новое имя остались в хижине, но она не в состоянии была думать и рассчитывать, животный ужас гнал ее вперед, подальше от страшного человека. Она не услышала ни шагов ни тяжелого дыхания, просто что-то большое и тяжелое сбило ее с ног. По инерции она еще немного пролетела по воздуху, а потом приземлилась на горячее твердое тело.

Она пиналась, извивалась и даже пустила в ход ногти, но Орвар держал крепко. Он перехватил сначала одну ее руку, затем другую, прижал ее тело к земле и придавил сверху коленом.

— Не дергайся.

Его рука обшарила ее одежду, вытащила из-под куртки нож, и Хильд чуть не закричала от злости на себя. Нужно было сразу ударить его, а не бежать, как безголовая курица. Орвар Хорфагер не имел права прикасаться к ней.

— Чтоб ты сдох, Орвар!

Он несколько секунд смотрел на нее без всякого выражения, затем разжал сцепленные зубы:

— Будь осторожнее в своих желаниях, Хильд. Они могут исполниться.

Он поднял ее на ноги и повел к хижине. При их появлении люди Орвара замолчали. Их внимательные взгляды заставили Хильд расправить плечи и поднять подбородок.

— Я могу идти сама.

Немного поколебавшись, он кивнул и отпустил ее руку:

— В дом.

Стол был сдвинут со своего места, под стеной валялись черепки и обломки табурета, среди них Хильд разглядела коровий рог с присланным напитком, целый и по-прежнму запечатанный. Вовремя сдержала вздох облегчения и быстро отвела глаза в сторону. Она надеялась, что Орвар не заметит или заметит не сразу. И все же его звериная чуткость и нечеловеческая интуиция оставляли ей слишком мало шансов.

Хельги стоял спиной к окну между Кьяртаном и Греттиром. Несмотря на мокрый от крови рукав, он выглядел совершенно спокойным. Правда, его безразличный вид не ввел в заблуждение незваных гостей, так как Кьяртан держал наготове пистолет.

— Что, Орвар, решил, что один не справишься? Сколько тебе понадобилось помощников, чтобы разоружить Хельги?

— Хэйсан, Хильд! (1), — бодро откликнулся Кьяртан. — Как поживаешь?

Этот прихвостень Орвара и не думал смущаться, вел себя так, словно его пригласили выпить пивка в пятницу вечерком.

— У тебя фонарь на челюсти, — ядовито сообщила ему Хельги.

— Не удивлен, — ухмыльнулся Кьяртан. — Этот старикан лягается, как конь.

— Понадобилось четверо таких, как ты, сопляк, чтобы справиться со стариканом, — мрачно ответил Хельги.

Орвар раздраженно хмыкнул, поднял второй табурет и поставил посреди комнаты:

— Сядь, Фрейя. — Она послушалась. — Судя по тому, что Хельги Левша с тобой, здесь не обошлось без моей сестры? Она опять решила лезть не в свои дела?

Вообще-то, было несправедливо сваливать все свои проблемы на Фрейю.