Лечебная собака
Шрифт:
— Тебе надо постажироваться.
Я вздрагиваю. Гневно распахнув глаза, решительно возражаю:
— Никуда я не поеду!
— Ты думаешь, я тебя за границу пошлю? Мне еще не чуждо сострадание и милосердие. Там без меня ты пропадешь. Тебе надо научиться охотиться в наших родных лесах. Я не верю, что ты ни на что не годишься. Я не хочу в это верить и найду тебе наставника. Есть у меня один на примете. Благородный человек. Не пьет, не курит, и ружье, судя по его рассказам, уже не один раз оправдал.
— Естественный
— Кто о чем, а шелудивый о бане, — сердится она.
Мой покладистый характер не дает ей покоя. Но я не обращаю внимания на этот грубый выпад, я пытаюсь умиротворить ее своей собачьей ерундицией.
— У лайки есть что-то от кошки, которая любит гулять сама по себе. И охотится лайка своеобразно. Пока она не выйдет на зверя, охотник практически не видит и не слышит ее, разве что изредка мелькнет между деревьями.
— Так ты, что, на охоту собрался?
Я ждал этот вопрос. Бодро отвечаю:
— Сама говорила, что стажировка мне необходима. Забыла, что ли, что состыковать меня хотела… А тут случай подвернулся. Один мой знакомый, узнав, что я купил ружье, уговорил меня поехать с ним на охоту. А у него — лайка. Охотничий инстинкт и умение лайки охотиться не идут ни в какое сравнение с возможностями других ее сородичей по профессии.
— Ты кончай заливать! Я его знаю?
— Сомневаюсь. Он очень скромный человек. Не дебошир и не пьяница, и нашим дворовым сплетницам к нему не подкопаться.
— С трудом верится в его приличное воспитание, но раз он у нас не на слуху, то, пожалуй, можно на него и положиться…
В машине нас было трое, считая и собаку.
Великолепный пес сидел рядом с хозяином и с деловым видом посматривал на великолепные зимние пейзажи, мимо которых мы ехали.
— Лайка у вас — чистокровка, или как? — поинтересовался я.
Мой попутчик глубокомысленно поиграл толстыми губами и окинул меня насмешливым взглядом:
— Все лайки — чистокровки. Решайте сами: этих собак сама природа создала, они насчитывают не одно тысячелетие и к научной кинологии в силу своего возраста никакого отношения не имеют.
Древняя Греция — родина науки о собаках — как государственное образование возникла гораздо позже.
— Кинология в точном переводе означает слово о собаке, — в тон ему сказал я. — В Древней Греции она не имела никакого отношения к науке. Это, если так можно выразиться, был своеобразный литературный жанр, и, пожалуй, такое определение — ближе всего к истине. Греки восхваляли собаку в стихах и прозе и некоторым псам воздавали почести более высокие, чем их собственным хозяевам.
— А вот это — не справедливо. Каков хозяин —
Он как будто бы немного поскучнел, но я в тот момент этому не придал значения, а только весело заметил:
— С претензиями обращайтесь к древним грекам.
Он охотно согласился и явно был удовлетворен тем, что его попутчик оказался таким толковым. А я любовно почесал пса за ушами, и у меня невольно вырвалось:
— Хорош сукин сын!
— Хорош-то хорош, — проворчал хозяин, — да убежит он от меня в лесу.
— Так зачем же вы взяли его, если уверены, что он потеряется? — удивился я.
— Вы не так поняли меня. Лайка не может потеряться в лесу.
В городе — это другое дело, чуть не доглядел — и нет собаки. А на охоте он убежит к вам. Видите ли, по его мнению, я плохо стреляю…
А этот сукин сын с гонором, зря лапы набивать не станет. Хотя… чего уж тут греха таить, может быть, когда-то раз-другой и промазал…
О подобных собаках я уже слышал, а вот встретиться со столь критически настроенным кобелем пришлось впервые.
— Не расстраивайтесь, — рассмеялся я. — У меня тоже кривое ружье.
Мы не «взяли» зайца, хотя, будь попроворнее, могли бы убить косого. Но пока мы брали ружья на изготовку, след его простыл. Мы не «взяли» тетерева, хотя могли запросто расстрелять птицу в воздухе даже из наших «кривых* ружей, если бы наш пес не «повис» у пернатого хитреца на хвосте.
Мы запросто могли «взять» белку, которую он сам облюбовал на елке, но не стали стрелять. Слишком красив зверек, и убить его вот так за ненадобностью, ради охотничьего азарта, у нас руки не поднялись.
Всякая хорошая охота кончается традиционным столованием.
Если бы это было не так, многие бы заядлые охотники бросили бесперспективное занятие. Женатые мужчины, настоловавшись, говорят о работе и о политике. Особаченные мужики, стоит им только чуть-чуть раскрепоститься, начинают превозносить своих собак.
Наш помощник терпеливо ждал своей очереди и дождался.
— Лайка — не гончая собака, — сказал его хозяин, опуская в мусорное ведро одну за другой две пустых поллитровки. — Кругами бегать вместе с зайцем мой не будет. Свою задачу он выполнил, косого поднял, а мы с тобой слишком долго целились… вот и закусывай теперь вареной колбасой.
— Дичь тоже хорошая закуска, если приготовить ее с умом, и домой мы пришли бы не с пустыми руками, — беззлобно заметил я.
— Лайка — не легавая собака, и мой пес все сделал правильно!
Ну, посмотри его глазами на нас с тобой! Он поставил косача на крыло? Поставил! А мы с тобой, что делали?… То-то и оно! А мой пес, еще раз скажу тебе, не легавая собака, и он не мог, раскрыв рот, равнодушно смотреть, как улетает дичь. Я же предупреждал тебя, что он не верит в меня, а на зайце и ты оплошал. Вот он и вынужден был взять инициативу, если можно так выразиться, в свои лапы.